Покои Розмари
-----------------------------------------------------
Имение Сен-Мишель-Лоран 

Сегодня у Розмари с самого утра все шло наперекосяк и, хотя с ней такое частенько случалось, все же сегодня это было просто невыносимо!
Проснулась девушка в прекрасном расположении духа, и, переодевшись, полетела завтракать. Сказать «полетела» — ничего не сказать. Гм... Дело в том, что, спускаясь по широкой золоченой лестнице, девушка оступилась и со свистом скользнула вниз. Со стороны это, наверное, было похоже на катание с горы. Только вот Розе было не до смеха. Оказавшись на полу, Мари вдруг вспомнила, как, стоя у этой самой лестницы, она зарисовывала на пергаменте последние штрихи кольца, которое должны были сделать ей мастера ювелирного магазина «Фируза»...
— О, ну конечно! И как я могла забыть, — говорила про себя Роза, поднимаясь и поправляя прическу и платье, — ну, конечно! Мое кольцо! Мастер сказал мне тогда, что скоро покинет город, а потому я должна забрать кольцо ровно в срок... Да. И тут она просто окаменела: ведь кольцо нужно забрать сегодня утром! О, Святая Роза! Она должна успеть. И, не сказав никому ни слова, не отправляясь завтракать, девушка ветром хлынула обратно в комнату, переоделась, в общем, кое-как привела себя в порядок и отправилась на Главный проспект за своим дражайшим кольцом ручной работы. Правда, на этот раз она пошла уже по другой лестнице.

  Вход в замок

Отредактировано Розмари Дракула (06.07.2012 09:46)

Начало игры
Спальня Дарин
-----------------------------------------------------

Дарин спала, свернувшись калачиком, под одеялами. Её детское личико было схоже с ликом ангела, ведь не было омрачено заботами. Но вот слышится робкий стук и девочке приходиться открыть глаза, вырываясь из царства Морфея. Дарин приподнимается на кровати и слабым голосом отвечает:
— Войдите.
Дверь чуть слышно открывается и в комнату входит служанка, которой на вид лет 40. Она озабоченно окидывает взглядом девочку и быстрым шагом подходит к кровати.
— Миледи, вам уже пора вставать. Если угодно я принесу завтрак.
Слышит Дарин. Она покорно кивает и садится на кровати, свесив ноги. У неё немного кружится голова, но выдавать этого ей не хочется. Сейчас Дарин больше заботит то, что снова придётся одевать платье и туфли, а потом будут укладывать волосы. «И зачем всё это нужно?» — пробегает невесёлая мысль в голове, ведь платья попадаются колючие, а сорочка всегда удобная. Да и из-под одеялам мир кажется намного лучше. Да только ничего не поделаешь, нужно вставать.
— Нет, завтрака не надо. Я не голодна.
Отвечает Дарин. На такое заявление служанка лишь качает головой. Но не силой же запихивать еду в Дарин. Женщина помогает ей встать и усаживает в кресло перед зеркалом. Не теряя ни минуты она идёт в гардеробную за платьями, в то время как Рина рассматривает отражение комнаты. «Жаль, что я всё-таки не могу увидеть себя... Своего отражения. Всё-таки интересно, какая я...» — но зеркало не может дать ответа, а у Дарин нет времени на долгие размышления. Вот и служанка уже несёт платья. Одно из них Дарин придётся носить практически целый день, но это ничего, она уже привыкла.
— Что же ты всё сидишь да лежишь?
Качает головой женщина, поднимая девочку на ноги. Дарин и делать ничего не приходиться, с неё и так уже стягивают сорочку и надевают другую, а поверх — платье с красными розами.
— Удобно?
Заботливо спрашивает служанка. Дарин отрицательно качает головой, это платье оказалось немного велико. Женщина удрученно выдыхает и переодевает девочку в другое платье, на сей раз кофейного цвета.
— А это?
Получив утвердительный кивок, служанка, принесшая вместе с платьями и туфли, показывает их девочке. Взгляд Дарин безразлично скользнул по туфлям и девочка указала пальцем наугад. В каком-то плане ей повезло, туфли оказались удобными черными балетками, которые всегда делаются без каблуков. Когда с одеванием покончено, Дарин вновь усаживают в кресло и гребнем расчесывают волосы. Они шелком струятся по плечам, красиво сверкая в свете свечи. На голову Дарин служанка возложила тонкую диадему, чтобы локоны не распадались в беспорядке. Вот с утренним туалетом и покончено. Служанка отходит на шаг назад, полюбоваться на свою работу.
— Прекрасно выглядите, миледи. Может, хотите прогуляться? — С каплей надежды спрашивает женщина, но Дарин отрицательно махнула головой.
— Нет, я подожду графиню Валентину. И тем более, хочу немного почитать. Будьте любезны оставить меня одну.
Дарин взмахивает рукой. Она не хочет показаться грубой, но сейчас чьё-либо общество её не радует. Служанка аккуратно вынимает из-за шторы пьесу Орландо фон Рей и опускает на стол перед девочкой. Потом зажигает свечи, чтобы Дарин было удобней читать.
— Как прикажете.
Спиной Дарин чувствует хлопок двери и вздыхает. Перед глазами раскрывается книга, в которой своя история. История, которую любит Дарин. История, которая снова раскрывается перед глазами. Для Дарин книги всегда были укрытием, но сейчас она послужит лишь для того, чтобы скоротать время до прибытия Валентины.

Отредактировано Дарин Дракула (28.05.2012 17:48)

Спальня Дарин
-----------------------------------------------------
Аллея 

Дарин медленно входит в комнату, вслед за ней проскальзывает Мартина, которая и не подозревает какая «участь» ей уготована. Девочка скидывает туфельки перед ковром, чтобы не запачкать его. Она быстро подбегает к одному из окон и оттягивает плотную штору в сторону. Сгущающие над садом сумерки и огоньки летающих светлячков словно вводят Рин в транс. Ей нравится смотреть на их ночную жизнь, она кажется такой великолепной. Но вот... Все цветы, что произрастают в саду, совсем не распускаются, только один открылся — бледный, похожий на лилию цветок. Марта подбегает к окну и резко задергивает штору.
— Миледи, Маргарет дала мне строгий указ следить за тем, чтобы к окну Вы не подходили. Это Вам строго-настрого запрещено. Вы меня понимаете, миледи?
В голосе Мартины смешиваются и сталь, и почтение перед юной вампирессой великого клана. Девочка недовольно хмурит бровки. Ей совсем не нравится, когда ей запрещают делать что-то.
— А теперь, для справедливости, послушайте и меня, уважаемая мисс Мартина. Это, насколько Вам известно, моя комната и правила в ней устанавливаю я. Маргарет я уважаю, долгое время она присматривала за мной и кое в чём помогала. Вы же, мисс, совсем недавно здесь, но уже указываете мне, что делать. Будьте любезны, принесите мне ужин в комнату, но прежде помогите сменить одежду.
Дарин вздергивает носик, как учили её. Да, кое-что вбили ей в голову, во время учёбы. Особенно очень сильно в её памяти отпечатались слова строгой учительницы: «Помните, дорогая мазель, нужно относится к старшим с почтением и уважением. С равными тебе ты должна общаться, как с равными. С теми же, кто ниже тебя в иерархии относись с вежливостью, но знай, что никто из нижестоящих не имеет права тебе указывать, если на это не дал им полномочия стоящий выше тебя. Но даже здесь ты должна быть непреклонной. Имей гордость...» Мартина застывает в изумлении. Она совсем не ожидает, что реакция девочки будет такой... необычной. Дарин видит, как служанка торопливо кивает и кидается в гардеробную, где пытается отыскать нужную одежду.
— Марта, там на отдельном стуле висит шелковое одеяние серых оттенков. Принесите его мне, будьте любезны.
Смягчаясь, проговаривает Дарин. Почти тут же перед ней появляется Мартина, держащая в руках платье юной мазель. Она помогает девочке переодеться и покидает комнату, чтобы только принести ужин. Тем временем Рин ложится на кровать и быстро засыпает. Этот день её вымотал.

Временной скачок в 1 месяц

Дарин задумчиво листает свой дневник, пытаясь собрать кусочки своей жизни воедино. Каждый день она записывала, что происходило с ней, но теперь Рин совсем не хочет писать. Она не чувствует утомления, просто «нет настроения». Многое произошло в душе девочки за какой-то месяц. Месяц пролетел как день, но черная дыра в душе малышки уменьшилась. В комнату проскользнула Мартина. Прошло время, но она до сих пор опасается гнева этой малышки. А ей всего-то 13 лет от роду. По вампирским меркам — совсем крошечная дата. И всё-таки... Что-то есть в этой крошке. Может грусть в глазах или идеальная осанка?
— Мартина, это ты? Благодари Розу, сейчас то время, когда перед входом в мою комнату нужно стучать. Но я всё равно рада тебе. Дай мне, будь добра, томик стихов. Любой.
Приветствует Рин свою служанку. Маргарет теперь нечасто стала к ней наведываться, зато Мартина проводила много времени в этой темной комнате. Перед девочкой опускается какая-то книжка в черном переплете. Марта предлагает малышке почитать сихи вслух.
— Марта, ты действительно хочешь их услышать в моё исполнении?
Ей утвердительно кивают. Дарин на мгновение озадаченно смотрит на книгу, а потом начинает читать. Голос у неё приятный, звонкий и мелодичный. Рин расходится на столько, что запрыгивает с ногами на стул, взмахнув полам темно-синего платья, кстати, одного из любимых платьев вампирессы.
— Ну как?
Интересуется Дарин после прочтения. Ей любопытно узнать, что считает Марта о её чтении. Та заверяет, что юная леди, бесспорно, прекрасно читает стихи.

Отредактировано Дарин Дракула (18.01.2013 18:50)

Спальня Дарин
-----------------------------------------------------
Дарин рада. Рада и предстоящему балу, и купленному платью. Изысканно, элегантно и удобно, а самое главное — оно единственное пошло Рин в плане цвета и размера. Мартина первый раз видит такое искреннее счастье на лице девочки. Вампиресса же снова принимается кружить по комнате, на сей раз прижав к себе платье. Вот она, капля радости, которой не хватает. Ара уже начала фантазировать на тему того, как оденет это платье, как они выберут туфли и прочее и поедут на бал. И Марта, словно прочтя её мысли, бескомпромиссно заявляет:
— Нет, Дарин, сейчас ты его не примеришь, поскольку у нас запланировано массовое умывание. Девушки, берите нашу юную мазель под «белы ручки» и несите в ванную комнату.
И тут же, словно из ниоткуда, появляется стайка молодых служанок человек из пяти и подхватывает Дарин так, что даже носочки ножек не касаются земли. «Маленький ураганчик» ещё пробует протестовать, но даже глупцу ясно — сии попытки не принесут плодов. И вот такая толпа во главе с Мартиной вносит ребёнка в комнату, где очищают своё тело величественные аристократы. Проще говоря, Дарин внесли в ванную. Вода уже готова, мыльные принадлежности тоже и даже халат висит (но он же огромен!). Две служанки тут же через верх начинают стягивать ночную рубашку Дракулитки, остальные три разбирают «оружие мытья».
— Но...
Робко пытается возразить Дарин, не ожидавшая такого поворота событий и вообще не привыкшая, что о ней «заботятся» сразу пятеро служанок. Обычно всё делают одна служанка и гувернантка — этого вполне хватает малышке. Или хватало. Да это и не важно. Сейчас же её в воду запихают и примутся мыть, мыть, мыть! И наша юная леди не ошибается. Служанки легко подхватывают её на руки и чуть ли не кидают в большую мраморную ванну.
— Дамы, поаккуратней. Это же ребёнок!
Недовольно восклицает гувернантка, полностью отразив в реплике мысли самой Дарин. На голову девочки вылили какую-то мыльную жидкость и принялись массировать корни волос. Остальные два часа Рин предпочла бы забыть. Её терли какой-то губкой, чем-то поливали. Мыло забивалось в уши, глаза и нос, поэтому когда процедуры по чистке закончились девочка вздохнула с таким облегчением, как будто её пытали. На Дарин нацепили огромный халат, об который она тут же споткнулась, перевязали поясом и закрутили на голове мягкое полотенце. Уставшую девочку отвели в комнату и уложили в постель.

1 час спустя.

Мартина будит вампирессу, напоминая той, что пришла пора примерять платье и одеваться на бал. Потихоньку, время ещё есть. Дарин рада это слышать, но вместо того, чтобы спрыгнуть с постели просто сползает вниз. Мартина приводит в равновесие шатающуюся девочку и тащит за собой в гардеробную. Тут есть пара зеркал, но, увы, Дарин в них не отражается. Оставив девочку в центре гардеробной, у одного из зеркал, Марта приносит кучу каких-то вещей, платье и шкатулку с украшениями.
— Дарин, стой, пожалуйста, смирно. Мне нужно тебя переодеть.
Девочка и не препятствует — терпеливо ждёт. С неё снимают халат и взлохмачивают волосы полотенцем. Дарин молчит, сказать ей нечего. Ей что-то надевают на грудь, лишь для вида надевают тонкий корсет (даже затянуть не на чем — и без того «худая талия»). Какое-то время крутят, рассматривают, потом удовлетворенно хмыкают и одевают на вампирессу платье.

Спальня Дарин
-----------------------------------------------------
Дарин покрутилась перед зеркалом, чтобы хоть понять какая у неё фигура. Зрелище, в общем-то, довольно жуткое. В зеркале отражается только лишь вертящееся в воздухе платье, а если что-нибудь на волосы ещё и одеть, то будем совсем смешно.
«Ну, зато хоть очертания увидела, и то плюс» — решила юная Дракулитка, раз уж она совсем не имеет представления о себе.
Неожиданно для Дарин все служанки и Мартина выпрямили спины и присели в книксене. Чей-то холодный, если не совсем бесчувственный голос приказал покинуть служанка и гувернантке комнату. Девочка даже опешила от подобного. Вроде как её комната, её гардеробная, а распоряжается здесь непонятная леди, которую Дарин видит в первый раз. Впрочем, леди не стала тянуть со знакомством и представилась как новая гувернантка, мадам Лоустоф.
«Но... как же так? С чего бы Мартину решили заменить этой леди? И почему меня заранее не предупредили?» — сказать, что Рин опешила это то же, что не сказать совсем ничего.
Правда, на лице её отразилось лишь секундное смятение, Дарин тут же взяла себя в руки — но надолго ли? — и приветливо улыбнулась новоиспеченной гувернантке.
— Добрый день, мадам Лоустоф.
Девочка кивнула головой, приветствую мазель. Было в ней что-то отталкивающее. Может, весь этот холод? И всё же Дарин постаралась выглядеть как можно более дружелюбной.
— Д-да, считаю. У вас другое мнение, мадам?
Голос задрожал от недовольства, но прозвучал совсем без вызова. Дарин не хотела в первый же день портить отношения с гувернанткой.

Спальня Дарин
-----------------------------------------------------
О, уверена, вы представить себе не можете, как в данный момент Дарин хочется упасть в обморок или, уж совсем на крайний случай, спрятаться в одеяла. Эта «мадама» оставляет в душе девочки смешанное чувство обиды и некоторого страха. Проверенная временем и кучей несносных детишек мадам Лоустоф, теперь Дракулитка всё же вспомнила, что мельком слышала о ней о троицы восторженных служанок. Ну естественно, заявились за «уже не чистым» бельём и так пищали от пресмыкания и восторга, что Дарин хотелось просто запустить в них подушкой. Но сейчас ведь не об этом, правда?
Дарин пристально смотрит на гувернантку, потом не менее пристально на белое платье. Да, спорить трудно — платье очень красиво, о таком только и мечтать можно. Даже кружева, которые девочка недолюбливает, тут очень к месту. Но, дабы держать марку и хвост, юная леди смотрит на всё это великолепие с пренебрежением.
«Оставлю. Обязательно оставлю. Когда мне будет лет этак за шестьсот, а сейчас, увы, у меня детство и репутациями меня пугать не надо. Не совсем глупая малышка, уж сама знаю» — обещает сама себе Рин и, наконец, воспроизводит своим мелодичным голоском такую фразу: — Вы абсолютно правы, мадам. Без сомнения, мне нужно оставить всё детство позади и стараться сделать всё, чтобы не опозорить свою фамилию, мадам.
Им ведь нужна хорошенькая леди с идеальными манерами? Значит будет... На какое-то время. Дарин снимает платьев с плечиков и, не так эпично, как мазель Фелисити, позвав служанку снимает с себя изумрудное платье — ничего, придёт время и она его наденет. Девочка снимает с себя прежнее платье, оставаясь в одном тонком белом «подплатьнике» и, не без помощи служанки, переодевается в белое. Дарин даже удивляется, что в этом платье достаточно удобно.
Девочка, по приказу мадам Лоустоф, делает несколько легких и плавных шагов в сторону своей маленькой библиотеки, а потом обратно. Идёт она очень аккуратно, чтобы ни за что не зацепиться своим платьем.
— Представить вас... дворянином?
Дарин садится от удивления на стульчик рядом с зеркалом и недоуменно смотрит на мадам Лоустоф. Какие молодые дворянины? Какие знакомства?

Спальня Дарин
-----------------------------------------------------
Вот теперь Дарин впала в самый настоящий ступор, когда не получается говорить, но зато отлично выходит слушать. Именно поэтому юная леди даже рта не раскрывала, пока гувернантка говорила о том, как важен бал, связи и всё такое прочее, что относится к светскому обществу Увы, насчёт того, что нашей Рин придётся заводить какие-то социальные и политические связи никто не сказал. У Валентины и своих забот хватало. Гувернантка, что была до Мартины, боялась ухудшить моральное состояние юной вампирессы, а сама Мартина, наверное, просто не посчитала счесть сие важным. И вот теперь как снег на голову в летний солнечный денёк. Ещё и к достойным кандидатурам приглядываться. Да, всё же жизнь аристократки нелегка. И всё-таки кое-что в голове у Дарин было и до разговора с мадам Лоустоф. Например, кое-что о веерах. Да и мало-мальские понятия о этикете были вбиты в голову ещё в раннем детстве. Но слова мазель Фелисити превзнесли больше ясности, чем книги и наставления прежних гувернанток.
«Нейтральные темы. Отсутствие фривольности. Не пялиться. Этикет... Ну и ужас же! Это будет грандиозным провалом»
Именно такие мысли блуждали в голове Дарин, пока она, сидя спиной к зеркалу, руками пытается нашарить свой белый веер из слоновой кости.
— Думаю, мои родители очень хотели, чтобы первый бал их дочери прошёл наилучшим образом. Мадам Лоустоф, скажите, что мне нужно делать.
Удивительно, но упоминание погибших Анастасии и Джордана сию же секунду изменило мнение «ураганчика» Рин на счёт предстоящего бала. Нет, рано думать, что она утратила тягу к приключениям, но она, как-никак, одна из Дракулитов, аристократка. Почему бы на время не стать хоть каплю похожей на прекрасную леди? Дарин распахнула перед своим носом девственно белый изнутри и шитый серебром снаружи веер.

Спальня Дарин
-----------------------------------------------------
«Ну да, только о политике мне и говорить. Я практически ничего не смыслю из всего вышеперечисленного»
Девочка задумчиво взхмахнула веером, едва не коснувшись своего носа. Всё это как-то сложно и путано, да и, в общем-то, не особо интересно. А взрослым как будто не о чем и говорить, кроме как о политике. Нет чтоб книги там обсуждать. На крайний случай, картины.
— Хорошо. Я поняла.
Грустно пробормотала Дарин, голова которой обещала взорваться если не прямо сейчас, то в ближайшее время. Девочка выпрямила спину и наконец «отлепилась» от стула. Красивое платье пришлось чуть приподнять, чтобы ногами не запутаться в его полах. Дарин шла босиком и из-за этого походку можно было счесть пригодной. Но а что если придётся туфли надевать?

Спальня Дарин
-----------------------------------------------------
«У-у-у, это просто невыносимо» — подумала Дарин, пытаясь не запутаться в полах красивого платья. Её даже немного из стороны в сторону пошатало, потому что вся эта «груда одежды» была довольно тяжела и непривычна для хрупкого тельца маленькой вампиресски.
— Мазель, вы же не горбун с колокольни — где осанка?
Рин тихо буркнула себе под нос, что горбуном-то будет полегче быть. У него хоть оправдание есть, что осанки нет. А тут что скажешь? Платье тяжелое и пол холодный? Когда мадам Лоустоф приблизилась Дарин неожиданно поняла, что эта дамочка действительно будет её целую ночь по комнате гонять. И никакие слёзы не помогут. «Только сильнее и вцепится» — преодолевая желание показать язык (никто не говорил, что книги учат только хорошему), девочка подобрала платье и неожиданно получила веером по спине. Тут же прогнувшись назад девочка испытала ещё один «удар», на сей раз ей ткнули веером в живот. Дарин моментально сложилась пополам и скривилась от неприятных ощущений. Но пришлось выправиться и заново отправиться шагать по комнате, пока Рин снова не остановили. На этот раз отчитали за отсутствие туфель. Ну конечно, кто о них позаботится, если маленькая вампиресска одевалась самостоятельно лишь до гибели родителей. Дракулитка, опять бурча что-то совершенно нечленораздельное себе под нос, отправилась исправлять свою ошибку — одевать туфли. Подходящие нашлись довольно быстро: в тон платью, на умеренно высоком каблуке. Легче, если уж говорить честно, не стало, но хоть в ногах ткань не путалась — и то плюс. Веер пришлось оставить в гардеробной комнате, поскольку у Рин, оказывается, руки стали веревочными плетями. Вот ведь приставучая мадам, сама, наверное, в том же возрасте не лучше была. Хотя Моргот её знает! Эта леди как будто всю жизнь провела, строго следуя этикету.
— Да всё я понимаю, понимаю... Только у меня в голове не укладывается почему на меня тут же бросится свора волков, если я рукой сделаю неверный жест. Это, по меньшей мере, странно, мадам...
И всё же Дарин просто маленький, наивный ребёнок, которому придётся в голову вбивать что и как в этом мире. А, главное, что делать, если хочешь избежать проблем и насмешек. Вот и попробуйте объяснить какие бывают люди и вампиры на самом деле.
— Конечно же не хочу. Только это хоть что-то меняет?
Старательно поддерживая спину, грустно проговорила Дарин. Ей пришлось сложить руки перед собой, поскольку было совершенно неясно куда их девать в подобном случае.

Спальня Дарин
-----------------------------------------------------
— Но это же... Просто дико, воровать запасные перчатки. Это что же, нужно с собой и третью пару брать? И уж тем более, что делать с тем, если тебя запрут в той самой «тесной комнате».
Трогательная улыбка, которую продемонстрировала мадам Лоустоф, не изменила мнения маленькой вампирессы. Строгая, привыкшая абсолютно точно исполнять правила леди. Но... Она действительно знала много о балах. И об интригах, и о сложностях жизни в высшем светском обществе. В общем говоря, мадам знала то, чего и в голову не приходило маленькой «дебютанке» этого бала.
«Да уж, осуждения мне хочется меньше всего» — под нос шепнула себе Дарин и с уверенностью ответила мадам: «Конечно». Одна из служанок тихо проскользнула в комнату и принялась быстро перешнуровывать корсет — самой девочке сложно бы было это сделать, шнуровка находилась на спине и представляла собой сложную конструкцию. Плотная и эластичная ткань с силой обтянула талию вампиресски. Дышать стало несколько труднее, но не настолько, чтобы совсем задерживать дыхание. По наставлению мадам Лоустоф,  Дарин напрягла живот и начала постепенно набирать воздух в легкие, стараясь «поднимать» грудь, а не живот. Первые несколько раз показались невероятно сложными, почти невозможными, но юный организм быстро адаптировался на новый процесс дыхания. И действительно, как только вампиресса привыкла ей стало намного легче держать спину прямой, нежели до этого. Хотя это до сих пор была не идеальная осанка, но маленький шаг к успеху, как считала Рин, уж намного лучше, чем шаг назад. И интересное, кстати, наблюдение: пока девочка настраивала себя лицо её выглядело очень сосредоточенным, но как только что-то начало получаться Дарин расслаблялась и напряжение на лице сразу же исчезало. Мадам незамедлительно продолжила. На сей раз речь пошла о веревочных плетях... Ой, точнее о руках маленькой мазель. Девочка послушно чуть согнула руки в локтях и постаралась как можно аккуратнее сложить перед собой. Нет, ну правда же, куда их можно девать? Конечно, на балу их не спрячешь за спину или платье, да и вряд ли какие-либо «спасательные» предметы в руках смогут помочь этому. Значит нужно сложить их перед собой или рядом, но тогда не понятно как из второго сделать что-то красиво, чтобы стать похожей на лебедя. Да и просто быть такой красивой птицей Дарин не умела. Вот гадким утёнком — это не сложно, но кому, по сути, нужен гадкий утёнок? Да и Дракулитке быть такой совсем-совсем не хочется.
— Эм... Извините... Но, мадам, как хотя бы выглядит эта «визитная» улыбка, о которой вы мне сейчас говорите. Я её ещё ни у кого не видела, а даже если и мне так улыбались, то я, вероятно, совсем этого не замечала. Да и как можно одной улыбкой приближать и отдалять. Пусть ситуации бывают и разные, но улыбка-то остаётся одна. Или я не права?
Дарин подняла лицо навстречу мадам Лоустоф. И впервые за всё время в нём не было ни рассеяности, ни удивления. Зато глаза смотрели серьёзно и прямо, что совсем не вязалось со сказанным выше. Улыбка... Улыбка — вот что ей необходимо сейчас. Наверное, такая же и у мамы была когда-то, и Валентины — это, чего так хочется. И Дарин знала, что лучший способ унять спор — улыбка. Но вот какая? Это не может быть ни злая усмешка, ни растянутая, ни полная дружественности. Только вот, к огромному сожалению, как выглядит эта улыбка не описывалось в книгах. На вопрос об успехах в танцах Дарин сделала поочерёдно книксен (мягко согнула колени и чуть присела) и реверанс (тут уж руки, которые всё же несколько мешали до сих пор, легко взметнулись вверх и опустились в такт с правой ногой, изящно отведённой в сторону).
— Меня учили танцам, мадам, но всё же мне хотелось бы, чтобы вы подсказали мне, что и как нужно делать. Потому что я не изучала балет профессионально, а в парных танцах у меня, вероятно, было не слишком много практики.

Спальня Дарин
-----------------------------------------------------
— Конечно, мадам, я буду встречать вас книксеном, если такова ваша воля.
Покорно отозвалась Дарин, вновь вставая прямо. Поверьте, эта маленькая светлоглазая девочка умела говорить много и красиво, ну не страдала она отсутствием красноречивости, ничего тут не поделаешь. Получить похвалу ей всё же было приятно, но то, что сказала мадам Лоустоф вряд ли можно было назвать похвалой. Скорее это было снисходительное одобрение. Хотя бы так— же неплохо. И малышка с тонкой душой смогла уловить этот небольшой, но важный нюанс практически на инстинктивном уровне, даже не вслушиваясь в интонацию. Дарин хотела обиженно надуть губки, но тут же спохватилась. Она имеет дело не с тем человеком, чтобы прежние детские уловки действовали легко и просто. Придётся применить несколько другую тактику, чтобы расположить эту мадам-ледышку к себе хотя бы немного. Это было бы неплохим достижением для юной вампирессы. «И всё-таки мрачное у вас представление о мире, мадам. И то, что вы говорите несколько сложно для понимания. Но мы, в конце концов, не такие уж недалекие люди, разберёмся» — об этих мыслях нельзя будет даже намекнуть наставнице. Более того, она права. Дарин не привыкла сдерживать своих чувств, а всё выплёскивать сразу. Если хочется плакать, то юная Дракулитка плачет, если хочется смеяться — смеётся. Всё, о чём глагольствовала мадам «простым» языком, для понимания книжной Рин было слишком сложно, и только лишь эпитеты и сравнения дались ей поразительно легко. Вампиресса в улыбке чуть приподняла уголки губ так, что образовались очаровательные ямочки на щеках. Чуть ли не ангелом, сошедшим с небес, выглядела Дарин, когда так улыбалась. Нежным и понимающим ангелом, но каким-то далеким. Такое выражение лица было способно растопить ввести в заблуждение практически любого, особенно если это человек, но подействует ли оно на гувернантку — совсем другой вопрос. Однако, не попробуешь — не узнаешь.
— Мадам, не так уж негативно я к вам отношусь, не стоит утрировать. Просто вы несколько напугали меня таким неожиданным появлениям, а я, как прискорбно бы это не звучало, не сразу понимаю ситуацию, если происходящее кардинально изменилось.
Ровным и вежливым тоном звучал голос молодой Дракулитки, без заминок, без привычно-длинного «эмм», когда ещё не знаешь, что сказать. Но Рин знала как говорить красиво, а мадам Лоустоф уж точно научит её когда и что будет уместно вставить. В конце концов, эта женщина считается лучшей гувернанткой и даже бунтарской натуре вампирессы придётся признать это. Девочка улыбнулась нежно и открыто, всем видом показывая, что не настолько уж она ненавидит свою новую «мучительницу». Мимо неё проскользнула служанка, но Дарин никак на это не отреагировала, лишь усмехнулась в своих мыслях, ведь никогда не видела, чтобы эти девушки-служанки ходили с такими ровными спинами и так грациозно старались выглядеть. Никогда такого не было, пока не появилась мадам и это очень настораживало Дракулитку. Непреклонная натура отказывалась подчиняться кому-либо... Но был другой вариант, который, возможно, позже придёт в голову малышки, а пока она, практически в точности копируя движения Фелисити (наверное, выглядело довольно комично), присела на край стула и взяла в руки свою чашку с чаем. Сахара она аккуратно опустила порядка трех кубиков, поскольку очень и очень любила сладкое, и ложечкой тихо размешала до состояния однородной жидкой массы, а, проще говоря, до полного растворения сахара.
— От бала? Наверное, мне стоило бы испытывать какой-то непередаваемый восторг, томительную сладость предчувствия и прочее  том же духе... Но, буду честной, бал стал для меня неожиданностью. Думаю, мне бы хотелось познакомиться там с новыми людьми — терпения нет, одни знакомые лица вокруг, словно я в клетке живу. Например, с теми, кто занимается лошадьми... Однажды...
Малышка улыбнулась и, аккуратно поставив чашку на блюдце, а блюдце на столки, сложила руки на коленях. Задумчивым и каким-то туманным взглядом обвела она свою комнату и потом снова опустила голову, да так, что смотрела прямо в глаза мадам Лоустоф. Когда-то серо-голубые глаза этой мазель были полны печали и грусти, а сейчас смотрели открыто, смело, весело. Никто не заметил, что в душе начали цвести цветы после такого долгого периода «тлена».
— Мадам Лоустоф, однажды я проедусь верхом на жеребце. Без седла и карьером... Или фехтовальщиков. И мне очень хочется увидеть других девушек и юношей. Мне интересно, как они ведут себя, о чём говорят и о чём думают.
Без какого-либо перехода вдохновенно продолжила Дарин, не позволяя пока и слова вставить мадам Лоустоф. Но ведь женщина сама у неё спросила, а никто и не ждал, что в голове у вампиресски может быть столько мыслей. Девочка действительно любила наблюдать за реакцией людей, по одной только мимике старалась угадывать характер человека до мелочей. Она вдруг улыбнулась, робко и невинно, и, поправляя на коленях складки платья, поинтересовалась у гувернантки:
— Мадам, а каков был ваш первый бал?