Неосвещенные тоннели рельсовых путей
-----------------------------------------------------
Побережье острова Ксенон    (временной скачок в несколько дней) 

— Молодня-я-як, — брезгливо заскрипел старик и ткнул Лу в плечо желтым узловатым пальцем, — все-то вы бросаете на полдороги! Помяни мое слово, кончишь, как я, в этой выгребной яме! Но у меня-то целая жизнь за плечами. Хорошая жизнь, достойная. А ты что же? Еще молоко на губах не обсохло, а уже живешь в этом сортире. Ты уже конченый человек! Кон-че-ный! Отдашь Розе душу, а та ее даже не примет, так и знай!
«Роза?».
Продолжая изрыгать нечленораздельные ругательства себе под нос, бездомный — кажется, его звали Ларк... или вроде того — засеменил к своему матрацу, от запаха которого девушка предпочла бы быть подальше. Старик не был одним из беглецов (среди них вообще почти не было людей старше сорока), а просто таскался с места на место со своей прохудившейся «койкой» под мышкой и узелком скудных пожитков на шнурке за спиной. Не будь он таким старым, немощным, а ко всему и почти слепым, беглецы не были бы столь гостеприимны. Любой чужак на их территории по умолчанию представлял угрозу, а лидеры их маленького сообщества невозмутимо делали вид, будто имеют хоть малейшее понятие о том, в чем именно эта угроза заключается.
Лу понадобилось где-то с полминуты, чтобы понять, что вызвало такое негодование Ларка-Или-Вроде-Того. Любовно погладив корешок небольшого томика исступленно-мрачной поэзии некоего Орландо де Рея, который она выменяла у самого Ларка, девушка хохотнула каким-то обреченным смешком. Она не стала разубеждать старика в его умозаключениях — вся его немилость была скорее обращена вовнутрь, на самого себя, нежели на Лу. Проще махнуть рукой. Он бы все равно не поверил, что она прочла сборник от корки до корки, только взяв его в руки от силы двадцать минут назад. Никто не верил. Лу и сама себе не верила поначалу. И только пекущая мозоль на кончике указательного пальца явственно убеждала, что это не мир вокруг замирает, а сама Лу несется наперегонки со временем и неизменно выигрывает. Странно то, что девушка не отличалась выдающейся скоростью реакции, но стоило бросить короткий взгляд на текст, как время начинало течь по каким-то не поддающимся пониманию законам. Не поддающимся понимаю всех, кроме самой Лу, знамо дело. За четыре дня, проведенных в подземке, новоиспеченная беглянка прочла порядком дюжины книг и, как оказалось, узнала о внешнем мире больше, чем многие из «старейших», тех, кто помнит себя уже несколько месяцев. В огромному сожалению Лу, чтива в подземке было меньше, чем чуть — ворованные бульварные романы, выброшенные на помойку старые учебники, стопка несвежих газет. Но спасибо и на том — у большинства беглецов была масса дел поважнее — раздобыть кусок хлеба, например.
Бережно упаковав «Марево теней» в импровизированную сумку-мешок, сшитую из чьей-то старой юбки, девушка столь же бережно вынула еще нетронутый том с потертым золотистым тиснением на обложке: «Книга причин».
— Роза... Роза... Это ведь та самая? Ах, вот же!

Отредактировано Лу Нокс (08.11.2013 17:39)

Неосвещенные тоннели рельсовых путей
-----------------------------------------------------
В лагере беглецов катастрофически не хватало света. Газовые горелки и несколько едва тлеющих закопченных керосинок не спасали положение. В будущем строители метрополитена должны провести электричество по всей сети тоннелей, но пока что вершиной инженерной мысли был громоздкий, явно собранный наспех одним из местных умников катушечный генератор. Лу не слишком разбиралась в тонкостях электромагнитной индукции, но даже непосвященному наблюдателю было очевидно, что машина вырабатывает энергии едва ли больше, чем затрачивает человек при эксплуатации устройства, а многочисленные магниты и без того сводили с ума компасы, часы и астролябии, нет нет да и попадавшиеся у беглецов. Именно поэтому девушка большую часть времени проводила на поверхности, что в итоге не лучшим образом отразилось на ее социальной интеграции. По имени она знала от силы пару человек, но старалась выражать максимальное радушие каждому, чье лицо казалось хоть самую малость знакомым. Но ученье, как говорится, свет, а без света и сам процесс мало представляется возможным. Такой вот порочный круг. В настоящий момент, впрочем, ситуация была исключительной, и Нокс сосредоточенно жмурилась в мерцающем пятне света Ларковой керосиновой лампы.
Погрузившись в чтение с головой, Лу едва отдавала себя отчет о происходящем вокруг, покуда шорох одежд над самым ухом не обратил девушку в слух.
— Что читаем? — спросил мужской голос совершенно непринужденным тоном.
Не отрываясь от страницы, Лу многозначительно вскинула указательный палец вверх, дочитала пару последних строк раздела и только после этого подняла взгляд на говорившего. Это был светловолосый парень, с которым она сталкивалась пару раз на днях, но еще ни разу не разговаривала. К своему стыду, девушка осознала, что он один из тех, чье имя она так и не запомнила, хотя абсолютно точно слышала его не так давно.
В бледно-желтой, с позволения сказать, иллюминации подземки, молодой человек выглядел каким-то прозрачно-парафиновым. На этом созерцание закончилось, и до Лу дошел смысл вопроса, вызвавший в девушке особое воодушевление.
— Ты веришь в святую Розу? — выпалила она с жаром, лизнула палец и снова принялась теребить книгу, точно пытаясь вытрусить из нее крупицы информации. А после секундного колебания собеседника тут же пустилась в подробности. — В святую Розу. Это божественная ипостась в доминирующей религии Нордании. Вот, Книга Причин... Хорошая, казалось бы, книга. Учит хорошему. По крайней мере, в рамках собственных фундаментальных установок. Но в корне неверна. Все выводы ложные! Кругом подмена понятий. Кроме того, большинство смысловых параллелей проходит через основополагающие тезисы других мировых религий. Это не выглядит как совпадение. Больше напоминает мутацию сверхъестественного феномена.

Отредактировано Лу Нокс (08.11.2013 17:38)

Неосвещенные тоннели рельсовых путей
-----------------------------------------------------
Лу не могла с уверенностью сказать, что разбирается в людях. Да и подобное заявление от человека, который и в себе толком разобраться не может, было бы больно амбициозным. Но определенно хотелось верить, что если новый знакомец и не вполне искренне разделяет ее интерес, то, по крайней мере, пытается проявить любезность, которой в их диких условиях было ой как мало.
Девушка не сразу осознала, что подобное ей рвение может огорошить кого угодно, а энтузиазм не всегда заразителен, но юноша, пару мгновений помявшись, начал осыпать ее встречными вопросами философского характера, что заставило книжного червя от воодушевления превратиться в бабочку.
И Лу, подобно сплаву по реке, пустилась в долгий обличенный в слова путь от самого сотворения мира. Она рассказала о Великой Праматери и изначальной Пустоте, о Сопряжении начал и о десяти ангелах. О том, как на свет появилось первое существо, созданное по образу и подобию ангела и наделенное разумом, волей и чувствами. Как Восьмой Ангел разделил существо на жаждущие друг друга половины, Пинус и Перейн, дабы сбить спесь с дитя, отказавшегося делить любовь Праматери с ангелами. Лу рассказывала о том, как мужчина и женщина произвели на свет девять непохожих отпрысков, коим было завещано дать жизнь новым наследникам и блюсти чистоту крови каждого отдельного рода. Как кровь стала краеугольным камнем розианства, и как до принятия этой религии людьми в молитве Святой Розе, коя считалась земной инкарнацией всеблагой Праматери, говорилось про лукавую жажду крови, которой додолжно сопротивляться праведному розианцу. А еще Лу рассказывала, что кровь Святой Розы могла якобы исцелить от гулификации, и как Книга Причин стала главным нравственным ориентиром для склонных к гемоглобиновой зависимости вампиров.
Пересказывая истории о гулях, Нокс поймала себя на мысли, что прекрасно отдает себе отчет в том, о чем говорит, но при этом сами гули казались ей больше мифическими созданиями из страшных сказок, нежели реальной угрозой, могущей встретиться на улицах города.
— Понимаешь, к чему я веду? Если упростить, то сплошь и рядом говорится, что нужно быть хорошим. Праведником. Но ведь формально это самая обыкновенная угроза. Розианцы просто боятся Сопряжения Сфер. А старшекровные вампиры открещиваются ото всех, кроме собственных сородичей, потому что верят что какой-то там Десятый ангел следит за ними и призовет Создательницу, если те вдруг сойдут с начертанного ею пути. И что она, значица, дарует им спасение. Но если все так хорошо закончится, то чего же, собственно, бояться? Ты не замечаешь противоречия? Спасение обещают праведникам, и обещают его же грешникам-вампирам, ушедшим по наклонной. И при этом говорится, что в момент Второго Пришествия Святой Розы на мир обрушится страшная кара — Сопряжение Сфер, которое уничтожит все живое и ввергнет грешников в страшные муки... Парадокс.
Будь у Лу немного больше знакомых, она бы поняла, насколько благодарным слушателем оказался пока что безымянный молодой человек.
— А эти дети Пинуса и Перейн?! — продолжала Нокс, в очередной раз хлопнув себя открытой ладонью по лбу. — Ну как, ка-а-ак, скажи на милость, они могли дать отдельно друг от друга потомство да и еще не смешивать кровь веками?! Нет, я спорить не стану, тут есть множество правильных заветов для тех, кто не умеет сам себя держать в узде, но вся эта нравственная подоплека нисколько не облагораживает, как по мне, а просто учит следовать сухой букве закона. Это-то и вызывает замешательство.
Во время своего продолжительного монолога, Лу то и дело заглядывала в книжку, лихорадочно листала страницы, периодически сверяясь с информацией. Какая досада, что все прочитанное нельзя просто удержать в голове! Захлопнув наконец издание, девушка дала понять, что оное им для беседы больше не понадобится.
— К примеру, ты решился ограбить банк. Если верить этой книжке, то кипеть тебе в вечной агонии, потому что сие есть зло и грех. Но если рассуждать логически, от подобного мероприятия никто не пострадает, поскольку деньги вкладчиков мгновенно уходят на капитализацию, а в самом банке хранится лишь номинальная сумма средств для проведения мелких операций с мелкими же клиентами. То, что для тебя будет настоящим сокровищем, для крупного банка — просто пшик. Вот и как здесь рассудить? Считается ли грехом то, что не приносит другим вреда? А что если на эти деньги ты накормишь голодных? Десятки голодных и нуждающихся. Разве это не хорошо? Очень даже неплохо, если спросишь меня.

Отредактировано Лу Нокс (08.11.2013 17:38)

Неосвещенные тоннели рельсовых путей
-----------------------------------------------------
За неимением большого опыта в общении в своей новой жизни, Лу еще не сталкивалась с тем, чтобы ее слова ставили под сомнение или даже в некотором роде оспаривали. Нахмурив брови всего на одно мгновение, девушка взглянула на собеседника снизу вверх и тут же просияла, придя к выводу, что так даже интереснее. Поровнявшись с парнем, Нокс только теперь ощутила, как затекли ее ноги, и небольшая прогулка отнюдь не была бы лишней. А новый знакомец все это время молча выжидал в том же непоколебимом спокойствии, в котором предавался своим измышлениям. Вот этот-то и сбивало с толку Лу, ведь свою позицию, даже если та еще толком не сформирована, девушка могла отстаивать с жаром, что хоть руки грей.
— Да ла-а-адно! — невозмутимо продолжала беглянка, проследовав за парнем вглубь едва освещенных, а потом и вовсе погруженных в кромешный мрак тоннелей, чьи невидимые, но прекрасно слышимые первые обитатели, ущемленные беглецами, яростно или испуганно пищали, злобно сверкая своими глазками-бусинками в отсветах керосинки, — зло? Не слишком ли это громкое заявление? То, что я тебе смоделировала, потянет разве что на незначительный ущерб, а разве это такая уж высокая плата за сытый желудок ребенка или спокойный сон взрослого? Я не так много знаю о мире снаружи, но мне достаточно и того, что я вижу здесь... Взгляни на того мальчика, — Лу незаметно кивнула в сторону худого долговязого парнишки, кутающего в огромного размера куртку, — он только вчера приехал, и уже остался один. Его отца то ли арестовали в городе, то ли сцапали... другие и вернули обратно туда, ну, понимаешь, откуда мы пришли. Никто толком не знает. А ведь ему все-то лет тринадцать-четырнадцать. Думаешь, у него все будет хорошо? Мне так не кажется.
«Дорога», по которой шли сейчас беглецы, казалась совершенно не торенной, а если быть точнее, она больше напоминала вырытый на скорую руку подкоп, должный в будущем превратиться в просторный тоннель для наращивания реек и разветвления маршрута. Сломать здесь ногу было проще, чем могло представиться, поэтому уверенности в голосе Лу поубавилось, а между словами затесались осмотрительные паузы:
— Ты так говоришь... о моем гипотетическом «зле», как будто это какое-то... Высшее преступление. Но неужели ты и в самом деле считаешь,.. что законы морали придумали... могучие волшебные силы, сотворившие жизнь? — перебравшись через останки того, что предположительно было когда-то водяным насосом, Лу снова вернулась к своему размеренному рассказу. — Как по мне, так нравственность придумал кто-то жутко умный и чертовски дальновидный, чтобы держать в узде горячих на голову. И обличил все в форму, доступную для понимания даже абсолютным дуракам. Только, боюсь, в одном этот умник просчитался. То, что должно было стать удобрением для воспитания высокого духа, даже по прошествии стольких лет воспринимается буквально, а не как метафора. Понимаешь, нравственность должна была стать клеем для общества, а получилось так, что старые байки убивают здравый смысл. Ты почитай мои газеты, я их целый ворох собрала. Удивишься, когда узнаешь, сколько власти и денег вращается вокруг веры в Святую Розу.

Неосвещенные тоннели рельсовых путей
-----------------------------------------------------
Пытка апельсинами продолжалась третий час. Нокс так и не оставила своих попыток довести до глубин сознания Уилсона собственную позицию. Выскоблить ее, так сказать, на подкорке головного мозга парня. Чтобы уж наверняка. А он, в свою очередь, с некоторой полуулыбкой брел несколько впереди девушки, тем не менее, внимательно слушая каждое ее слово. Хотя вещи, о которых говорила девушка, были достаточно серьезными, парень просто не знал, что ему еще сказать ей.
— Как по мне, так нравственность придумал кто-то жутко умный и чертовски дальновидный, чтобы держать в узде горячих на голову, — Джеймс утвердительно кивнул. За пару дней в Дракенфурте он понял, что наверху общество живет по своим определенным законам, которые кем-то когда-то и где-то были записаны. Однако, Сондже никак не мог понять, почему они нарушаются. Из-за чего. Пару раз в булочной он видел, как совсем разные люди (о вампирах речь не идет, поскольку парень тогда еще не совсем понимал об их существовании) — дети, взрослые — пытаются обдурить кого-то (стащить бублик или кошелек и т. п.).
— Понимаешь, нравственность должна была стать клеем для общества, а получилось так, что старые байки убивают здравый смысл. Ты почитай мои газеты, я их целый ворох собрала. Удивишься, когда узнаешь, сколько власти и денег вращается вокруг веры в Святую Розу, — закончила говорить Нокс, и парень поспешил задать очередной вопрос, который появился в его бестолковой светлой голове.
— Вот этого-то я и не могу понять! — воскликнул Сондже, возможно, немного громче, чем нужно. Эхо от его голоса гулко отдалось во всем тоннеле. — Почему они не следуют правилам? Почему нравственные каноны извращаются и приобретают такую уродливую форму. Почему, Нокс?
Парень уверенно шел впереди девушки, освещая путь керосинкой. Но, почувствовав, что воздух начинается становится свежее, Джеймс понял, что скоро уже выход и где-то здесь должен быть его персональная полочка для керосинки. Он потушил лампу и поставил ее на обычное место.
В этот раз парень решил пойти не обычным своим путем, а непосредственно, пройдя по тоннелям, выйти уже в городе.
Сондже за несколько дней уже более-менее освоился в некоторых районах города (и был даже немного горд собой, что может провести экскурсию для Нокс — стать, так сказать, авторитетом в какой-то степени для нее), даже завел парочку знакомых.

  Улицы торгового района

Отредактировано Джеймс Уилсон (25.09.2015 11:22)