[1 этаж] Холл
-----------------------------------------------------
Виновники торжества скрылись за дверьми сада. Постепенно туда же начали устремляться и гости. Виктория поставила бокал на первый попавшийся поднос и последовала за новой знакомой в сад. Она была совсем не против компании, но как на счет самой мазель ла Саль?
— Вы не против, если я составлю вам компанию? — напрямую спросила Виктория. Но сделала она это уже на ходу, а значит на вопрос в принципе ответ был уже и не нужен.
Задумываться об этом было бы излишним, ведь вечер не для раздумий, а для отдыха.
Тело девушки начало наполнять тепло. Это чувство успокаивало и согревало. Виктория почувствовала себя увереннее, и точно могла сказать, что никто не сможет испортить ей это вечер. Это было бы слишком большой потерей. Создавалось впечатление, что эта ночь была предназначена для праздника.
Гостей стало намного больше, чем было когда девушка только прибыла в поместье Сен-Мишель-Лоран. Они о чем-то беседовали, со всех сторон слышались голоса мужчин и звонкий смех дам. Но среди этого всего также можно было услышать фальшь. Аристократия, высшее общество — это вранье и лицемерие. У каждого есть какая-нибудь тайна, никто не идеален. Они могут стоят и нежной улыбкой говорить о том, как все чудесно, а на самом деле, все хуже не бывает. Находясь здесь, они становились другими людьми, скрывали боль и обиду, потому что это высшее общество, здесь нет места ласки, нежности и правды. Но все это затмевало счастье новобрачных. Она не фальшивили и не притворялись, что и было самым важным. Пусть вокруг и была ложь, то именно у них — тихая радость, которая заставляла закрыть глаза на все и просто наслаждаться вечером. Как ни странно, но смотря на счастье двух людей, хотелось улыбаться и смеяться.
С такими чувствами в душе, с тихой радостью и смятением, которое почти ушло, девушка пошла за мазель Фредерикой в сад.

  Садово-парковый комплекс на холме Сен-Мишель

Отредактировано Мария-Виктория (24.06.2012 16:20)

[1 этаж] Танцевальный зал
-----------------------------------------------------
Садово-парковый комплекс на холме Сен-Мишель 

Не поверить влюбленным глазам Абигайль и приторно нежному «ты» было бы просто непростительным свинством. Грейг даже чуть не прибалдел на радостях, легко придерживая леди Клейнхальцберг за тонкий стан и мягко отклоняя назад в изящном изгибе. Бог мой! Да он готов был поклясться честью всех дам, которые успели его полюбить, что еще мгновение, и столь чудесный элемент мог закончиться вполне предсказуемым, но при этом не менее романтичным поцелуем. А не закончился. Потому что мазель Аби в самую последнюю секунду вякнула:
— Иначе бы я тебя давно уже побила.
Льялл так и застыл. Нет, его, конечно, обламывали, но не так же смачно! Подтянув девушку в положение стоя и неприлично близко прижав к себе, мужчина соблазнительно улыбнулся:
— Пардон? Я что-то не расслышал. Должно быть, ты сказала «полюбила»?
Как ни в чем не бывало отстранившись от партнерши, чтобы сделать очередной поворот, дампир окинул взглядом зал. Синего Жилета и их Люсиды поблизости не было. Нехорошо это, ох не хорошо... Грейг подозрительно довольно сощурился, по всей видимости, кося под греющегося на солнце кота, и воротил свой взор к блондинистой нимфе. У мужчины вообще была странная привычка обзывать своих подруг именами мифологических существ. Вон Мелисска в свое время удостоилась звания полевой русалки, и ничуть данному определению не расстроилась. Вспомнив о Мелиссе, призрак несколько пригорюнился. Как-то уж слишком быстро она ускользнула из его объятий, даже толком не побывав в них. Ну да не столь оно важно. Решительное внимание вновь переместилось к очаровательной мордашке Абигайль. «А вот вам, моя милая, я ускользать не позволю», — совершенно серьезно пообещал Грейг собственноручно созданному образу своей прекрасной подруги. — «Во всяком случае, сегодня».
Да, сегодня он выложится на все сто, что даже и не радовало, на самом-то деле. Зато милые его подруги будут приятно удивлены незапланированным исчезновением беспринципного приведения из их уютной гавани. На день, или на два, как минимум. Если бы Аби только знала, скольких усилий ему стоило беззастенчиво выплясывать с ней перед глазами пораженной аудитории и сверкать темными очами на радость юных дев, приглашенных на столь знаменательное событие! Сам Айлей уже давно воспевал себе псалмы за такие рьяные старания с его стороны и ни в коей мере не считал подобное поведение эгоистичным. Внезапное озарение поразило его. А что, если его восхитительная спутница прекрасно понимает, к чему может привести подобное поведение ее призрачного друга? Что, если эта пакость специально изматывает его, дабы до боли знакомая рожа как можно дольше не появлялась у нее перед глазами? Решение, на самом-то деле, было бы правильным, ибо ничем иным извести Грейга было попросту невозможно. Подозрительно покосившись на невинную рожицу Абигайль, призрак тяжко вздохнул, надеясь, что его догадки так и останутся догадками. Как это ни странно, но покидать обитель его возлюбленных мазелей с каждым днем хотелось все меньше.

Отредактировано Айлей Льялл Грейг (25.06.2012 14:04)

[1 этаж] Танцевальный зал
-----------------------------------------------------
Имение Азе-ле-Ридо 

Церемония была на удивление легкой и приятной. Джульетта не могла сдержать улыбки и радости за дочь. За её счастье, за их любовь с Эдгаром. Когда священник произносил свою речь, слезы все же выступили в её больших, золотистых глазах. И она тут же смахнула их предусмотрительно взятым платком. Она поплачет позже, когда никто этого не сможет увидеть.
А между тем, её малышка уже лучезарно улыбалась гостям, держа своего мужа за руку и, наверное, только в этот момент Джул поняла, что они с Георгом теперь будут невыносимо одиноки. Стефан пропал. Их сын и продолжатель рода. Не оставил о себе ни вестей, ни наследников. Элизабет теперь была не их девочкой, а молодой хозяйкой Сен-Мишель-Лоран. В ле-Ридо она будет гостьей. Дом опустеет. Станет серым и безжизненным. Только она и Георг. Как же теперь?
Эдгар подхватил молодую жену на руки, заходя в дом. И вереница гостей поспешила за ними. Хотя кто-то предпочел остаться в ночном саду. Джульетта прижалась к плечу Георга, невольно вспоминая, как все происходило у них. Свадьбы мало чем отличаются друг от друга. Белое платье невесты, клятвы, поцелуи, танцы, угощения, пожелания. Различие лишь в одной детали — отношения новобрачных, чувства, переполняющие их. Любила ли она Георга, когда так же соглашалась быть с ним в печали и радости? Наверное, нет. Любит ли теперь? ...он сумел переменить её отношение к нему, своими чувствами, любовью, которой со временем хватило на двоих. Пониманием, зрелостью, добрым характером, серьезным отношением к их семье, своей нежностью к ней. И она была ему благодарна.
— Ты же помнишь, что теперь тебе предстоит танцевать с госпожой де Вирр? — подбадривающе шепнула она на ушко мужу. — Ну не раскисай... Разве мы не мечтали раньше, как будем нянчить наших внуков?
Обычно такой серьезный и собранный, сегодня Георг казался потерявшимся ребенком. Отцы, как правило, души не чают в своих дочерях. Это в полной мере касалось графа Бэтори с Элизабет. Они могли часами болтать и смеяться. Придумывать забавные игры. Гулять. Обсуждать и спорить. Джул даже не пыталась вмешиваться в эти отношения. А теперь Георг должен был отдать свое сокровище какому-то другому мужчине.
Эдгар церемонно подвел Элизабет к отцу, давая им возможность побыть вместе и обратился к Джул:
— Вы окажете мне честь? Прошу вас.
— Разумеется, милсдарь.
Или ей теперь положено называть его «дорогой зять»? Джульетта улыбалась собственным мыслям, кружась с де Вирром по паркету танцевального зала. Он был хорошим партнером в танце, и она надеялась, что он будет хорошим мужем для её дочери. Вот только Эдгар был поразительно серьезен для такого беспечного дня. Она только хотела спросить его об ощущениях себя мужем. Сказать, что они замечательно смотрелись с Элизабет у свадебной арки и что она счастлива, что её дочь выбрала спутником жизни такого мужчину как он.
— У нас не было возможности поговорить после той встречи, миледи. Полагаю, у нас обоих есть вопросы, которые требуют ответов.
Джульетта утвердительно кивнула, соглашаясь. Да. У неё было множество вопросов. В первую очередь, касающихся Медерика. За три недели после его визита она успокоилась и смогла смириться, что сделанного не воротишь. И что теперь им, скорее всего, придется видеться с братом часто. Гораздо чаще чем она даже мечтала когда-то давно, надеясь на то, что он все ещё жив. Между тем Эдгар продолжил:
— Из ваших слов я понял, что обязан своим счастьем вам и вашему брату. Спасибо.
— Не нужно благодарностей. Я всего лишь являлась посредником между Георгом и братом. Благодарите Медерика. Если бы не он...
— И все же есть вещи, которые мне хотелось бы прояснить. В первую очередь, они касаются вашего брата. Я знаю его как Даниэля Росси, хотя теперь его настоящее имя для меня не тайна, как и многие подробности его прошлой жизни. Это ни малейшей степени не повлияло на мое к нему отношение, но... теперь оставить все как есть невозможно. Полагаю, Элизабет и господин Бэтори должны узнать правду. Они этого заслуживают. И Даниэль тоже.
Она невольно споткнулась, едва не повалившись на пол. И виновато посмотрела на Эдгара, подхваченная его руками, неловко возвращаясь к потерянному ритму вальса. Правду? Единственная правда, которую не боялась открыть мужу и дочери Джульетта, было их несомненное кровное родство с Медериком. Неужели Эдгар считает, что будет лучше, если раскроются все те преступления, что по своей природной вспыльчивости совершил её брат? Или теперь ей следует называть его Даниэлем?
— А где он сейчас? — Почему-то спросила Джулс. Ей вдруг остро захотелось почувствовать свои руки на его плечах, кружась по просторному залу их родового имения. Но тут же тряхнула головой, прогоняя наваждение. Это не честно по отношению к дочери и мужу. Нет.
— Да, я конечно согласна, что они имеют право знать правду. Знать, что мы с Медериком... что я... — она запнулась, пытаясь подобрать слова. — Он вам рассказывал? То что сделал? А он согласен раскрыть свое истинное имя спустя столько сотен лет?
Ох уж это женское любопытство. Вопросы сыпались из нее, как из рога изобилия. Но только остановить эту лавину уже не было никакой возможности.
— Даниэль ваш отец?

Отредактировано Джульетта Форе (29.03.2012 21:17)

[1 этаж] Танцевальный зал
-----------------------------------------------------
В случае с Грейгом оказалась бессильна даже могила, которая по преданиям должна исправлять любые недостатки, причем самым коренным образом. Теперь Аби могла воочию убедиться, что все это не более чем выдумки жаждущих закопать в сырую землю неугодных, а заодно и почувствовать — Айлей решительно притянул ревенантку к себе, будто та уже давно была покорена любвеобильным призраком и не могла сопротивляться. Могла да еще как! Но... зачем? Приятель был до неприличия прекрасен этим вечером, Люсида куда-то окончательно запропастилась, а на свадьбе веселиться — святое дело. Веселье оно тоже разным бывает, вот они с привидением получают удовольствие от многочисленных шуток на тему романтики... Или не совсем уж и шуток — пойди пойми этих мужчин. Особенно когда один из представителей сильного пола столь вкрадчиво шепчет на ушко:
— Пардон? Я что-то не расслышал. Должно быть, ты сказала «полюбила»?
И полюбила бы тоже, не будь эта сияющая самой обольстительной улыбкой личность такой ветреной, ну или убила б, завидя его подле какой-нибудь барышни и не дожидаясь зарождения светлых чувств. В прошлой жизни Абигайль терпеть не могла сослагательное наклонение, утверждая и доказывая всем, что оно ставит рамки, которые не дают в полной мере насладиться существованием, а теперь это ненавистное «бы» преследовало ее все чаще. Если бы она не умерла, если бы не встретила Людвига, если бы не Грейг, если бы не его смерть... Продолжать можно было до бесконечности, но не этим вечером. Подруги перед началом церемонии дали друг дружке обещание улыбаться и веселиться во что бы то ни стало. Люсида держала слово, а значит и Аби не должна предаваться ненужным на этом чудесном празднике мыслям, а уж тем более озвучивать их своему спутнику. Вместо этого девушка подняла голову, чтобы получше рассмотреть призрака, и улыбнулась:
— Должно быть.
— А где он сейчас?
Де Вирр почувствовал и тоску Джульетты по брату, и ее замешательство. Слишком острыми и сильными были ее чувства.
— Он вам рассказывал? То, что сделал? А он согласен раскрыть свое истинное имя спустя столько сотен лет?
Эдгар вздохнул.
— Нет. Он не рассказывал, а я не спрашивал. Но я юрист, миледи. Я занимался историей права и многое знаю о громких, нашумевших делах. Даже о таких давних. И вопрос уже не в том, желает ли он, чтобы его имя было раскрыто. Это лишь вопрос времени. Вы же понимаете, что... Вы слишком похожи, Джульетта, чтобы не догадываться о вашем кровном родстве. Я не говорю, что нужно посвящать окружающих в подробности биографии Медерика. Все, что случилось, было очень давно, и сейчас уже никто не вспомнит об этом. Но... Вы же понимаете, что Элизабет догадается? И господин Бэтори − тоже. Я прошу вас, мазель, объяснитесь с мужем и дочерью. Так или иначе, им придется сказать правду. Позвольте своему брату жить так, как он того заслуживает. В противном случае, боюсь, оберегая вас и в какой-то степени меня, он покинет Сен-Мишель, а мне бы этого не хотелось.
— Даниэль ваш отец?
Теперь споткнулся де Вирр.
— Нет! Святые небеса, конечно, нет!
Эдгар в замешательстве сбился с такта. Джульетту Бэтори можно было понять. Даниэль вполне мог быть его отцом, но такая странная мысль просто не приходила в голову де Вирра.
— Мы познакомились около двухсот лет назад. Я был его адвокатом. О, не переживайте, его тогда оправдали. Это было дело чести, а вам ли не знать, насколько Даниэль щепетилен в таких вопросах.
Де Вирр надолго замолчал. Это было семейное дело. И теперь оно касалось Эдгара в той же степени, в какой касалось Джульетты, графа Бэтори, Элизабет и Даниэля.
— Джульетта... Я могу просить вас встретиться с братом? Сейчас. Я пошлю за ним. Вы могли бы поговорить в малой гостиной. Если вы боитесь за его жизнь, то уверяю вас, Даниэлю ничто не грозит. Все сроки давности по его преступлениям вышли. Заявляю вам это как юрист, как адвокат и как его друг. Поверьте, я не стал бы рисковать свободой Даниэля ради собственного спокойствия. Решив этот вопрос сейчас, мы избежим многих проблем в дальнейшем.
Музыка закончилась, и Эдгар шагнул назад, коротким поклоном поблагодарив Джульетту за танец. Дождавшись согласия на свой вопросительный взгляд, де Вирр жестом подозвал подозвал слугу и велел сопроводить госпожу Бэтори в малую гостиную, и так же немедленно найти и пригласить туда Даниэля, а сам отошел к графу и своей молодой жене. Он улыбнулся, встретив сияющий взгляд Элизабет, и с благодарностью принял бокал вина, предложенный графом.

Отредактировано Эдгар Лоран де Вирр (27.03.2012 08:49)

[1 этаж] Танцевальный зал
-----------------------------------------------------
Музыкальное сопровождение.

Сложно сказать, в какой конкретно момент сомнения на счет добропорядочности Абигайль окончательно его оставили. Если Грейг и подозревал неладное, косо поглядывая на лукавую мордочку своей подруги, то ее последняя нежная улыбка подействовала на бывалого ловеласа не хуже мощнейшего противоядия. Аби редко так улыбалась ему. Нет, бесспорно, она ни разу еще не обделяла его улыбками, но зачастую вызваны они были либо шутовским поведением ее приятеля, либо очередной, абсолютно безапелляционной по своему содержанию, шуткой. Но ТАК она ему еще не улыбалась. Это «так» следовало подчеркнуть двойной чертой и отправить на доску почета господина Айлея в ту же секунду. Возможно, он преувеличивал. Ну подумаешь, улыбка... Да сколько таких улыбок он видел? Тысячи, если не больше. Но Грейг не мог ошибаться. Именно потому он незаметно для партнерши притормозил темп вальса, вконец останавливаясь, когда Абигайль произнесла:
— Должно быть.
Нет, здесь, несомненно, стоило поставить троеточие. Оно куда более подходило к ситуации, когда дампир готов был умереть на месте — то ли от счастья, то ли от гнуснейших мыслишек, в тот же миг закравшихся в его голову. Именно эти мыслишки послужили решительным торможением всей той романтической белиберды, которая часто встречается в любовных романах — она густо краснеет, опуская ресницы, а он склоняется над ней подобно коршуну, дабы поцеловать в чувственные губы. Ну, уж нет. Если мазель Клейнхальцберг избрала подобный вариант единственным способом избавиться от него, то пусть не надеется на скорый финал. Бесспорно, Грейг в 99 случаях из 100 радостно отстал бы от своей жертвы после ее чистосердечного признания в светлейших чувствах. Но Аби, как это ни прискорбно, в эти 99 случаев не входила.
И все же они остановились. Музыка продолжала играть, а они подобно мраморным статуям застыли посреди зала, глядя друг другу в глаза. Романтично? «Еще бы...» — Грейг улыбнулся своим мыслям и Абигайль заодно. Легко коснувшись пальцами щеки девушки, призрак практически неощутимо провел по бледной коже их тыльной стороной и склонился над ее лицом, лишь на мгновение задев нежные губы своими.
— Тогда почему бы тебе не сделать это сейчас? Моя смерть — не такая уж и преграда для этого, — на одном дыхании, едва касаясь бархатной плоти.
— Не правда ли? — дампир выпрямился, весело улыбаясь. Подмигнув в лучшем случае удивленной Абигайль, он вновь подхватил ее руки в свои. Шаг назад, дабы не дать миледи свалится на паркет от неожиданности, и они снова смешались с толпой танцующих.

Отредактировано Айлей Льялл Грейг (31.03.2012 00:45)

Танцевальный зал
-----------------------------------------------------
Нас определяют только наши поступки.
То, что мы в итоге выбираем.
То, чему мы сопротивляемся.
То, за что мы готовы отдать жизнь.

Грейг плавно, но решительно остановился, вынуждая ревенантку последовать его примеру и вопросительно взглянуть на мужчину — неужто ему опять ответ не по душе? Поколотить нельзя, полюбить — тоже, и как это его остальные женщины терпели? А может он вообще слегка приукрасил действительность, расписывая им с Люс свои приключения на личном фронте?
Абигайль нетерпеливо потянула приятеля за руку, показывая, что совсем не прочь возобновить танец, а все возмущения и стоны на тему, как она жестока и несправедлива к нему, оставить до утра, а можно даже и до следующего месяца. Ворчание, к слову, было одним из самых успешных способов привидений довести живое существо до отчаяния и желания воскресить и повторно убить невыносимого мертвеца. И когда на Грейга нападала меланхолия, он вполне способен был, как и полагается порядочному призраку, кислым голосом читать нотации и жутко обижаться, если ревенантки отказывались его слушать. А один раз вообще демонстративно не появлялся три дня дома после того, как подруги заснули во время очередного приступа занудства их спасителя. А потом они с Люси напились и совсем неприлично рассказывали в пустоту, что ожидает господина Айлея, ежели он не предстанет перед их светлыми очами в ту же минуту...
... Судя же по недоброму блеску в глазах, Грейг всего лишь придумал очередную пакость и вот-вот должен был претворить свою смелую привиденческую идею в жизнь прямо посреди танца. А Аби, по всей видимости, предписывалась роль восторженного наблюдателя. Но почему тогда он так улыбается? Девушка, нахмурившись, разглядывала подозрительно долго молчащего призрака, пытаясь найти подвох в его удивительно милой и одновременно плотоядной ухмылке. И нашла!
Противное привидение! Невыносимое и вредное! И невозможно дорогое... Как он мог ее поставить в один ряд со всеми прежними дамами сердца? Ох, плохо, что Люси тогда не попала в него чайником. Глядишь — был бы поосторожнее, не лез бы вот так просто с поцелуями, негодник.
Абигайль растерянно, но послушно шагнула вслед за партнером, возвращаясь к танцу и стараясь не встречаться взглядом с дампиром. Будь Грейг первым встречным на этой свадьбе — она продолжила все не раздумывая, а потом преспокойно забыла бы о невинной забаве на следующий день. Но это же был их призрак! Он потом сбежит, а что Люсиде говорить? «Прости, Рыж, я тут немножко стала очередной барышней нашего ловеласа, поэтому у нас больше нет друга»? Подруга ей такого не простит и правильно сделает!
Ноино легкомыслие и беззаботность куда-то исчезли, оставив прежнюю Аби наедине с невеселыми мыслями и романтичным Грейгом. Она машинально делала привычные и отрепетированные движения, а сама тем временем пыталась сообразить, что бы такого умного и хоть немного честного ответить. Очень не хотелось по собственной глупости потерять еще одного мужчину, к которому она прикипела всей душой.
«Забудьте все, что сегодня видели, и не живите прошлым, это вредно для здоровья...»
«Тогда почему бы тебе не сделать это сейчас? Моя смерть — не такая уж и преграда для этого...»
«Если захотите найти меня... Вы сделаете это...»
«Найду, не сомневайся...»
Ревенантка лишь виновато потупилась, когда почувствовала, что слишком сильно сжала руку призрака, будто боясь, что он исчезнет, так и не дождавшись ответа.
«Не правда ли?»
«Неправда...»
— Конечно, ты прав, — Моргот с тем, что он наверняка сбежит от них после очередной победы. Она поступила так, как ей хотелось, а не как стоило бы. — Ты нас никогда не бросишь?
Дурацкий вопрос, глупее просто не придумаешь, но Абигайль просто очень срочно понадобилось узнать призрачные планы на будущее. Она наконец-то вновь улыбнулась и чуть было не споткнулась — таращиться на Грейга становилось опасно.
-----------------------------------------------------
В посте процитированы слова Карен Монинг.

[1 этаж] Танцевальный зал
-----------------------------------------------------
Пока Абигайль прожигала взглядом пуговицу на рубашке Грейга, старательно избегая вполне удивленную рожу своего приятеля, он с трудом пытался разобраться в сказанных ею словах. Нет, слова, по сути, были крайне вразумительны и правдоподобны, а вот странное поведение девушки с ними решительно не сопоставлялось. «Она что, обиделась?», — лихорадочно соображал дампир, изучая макушку Абигайль самым внимательным образом. «В таком случае, на что? На то, что я ее поцеловал? А разве она сама этого не хотела, нет?». На втором круге призрак окончательно запутался и умолк. Аби все так же не смотрела на него, нервно сжимая и тут же отпуская его руку. «Злится?», — в надежде на хоть какое прояснение ситуации предположил Грейг, задумчиво сводя брови на переносице.
— Конечно, ты прав.
Айлей чуть не подпрыгнул от неожиданности, удивленно взирая на мазель Клейнхальцберг сверху вниз. «Нет, миледи, я все понимаю. Но вы-то сами можете определиться, что чувствуете?», — мрачно поинтересовался дампир у витавшего неподалеку образа Абигайль. Образ, существующий исключительно в его больных фантазиях, утвердительно кивнул, а затем улыбнулся — уже в реальности.
— Ты нас никогда не бросишь? — вопросила его прекрасная спутница с такими глазами, что хотелось удавиться от стыда за свое безрассудство. «Никогда», — клятвенно пообещал мужчина самому себе, отвечая:
— Ну конечно же. Я же еще не успел соблазнить Люсиду!
Поймав на себе укоризненный взгляд ревенантки, приведение смягчилось и добавило куда более ласково:
— Нет, не брошу.
«Никогда, ты забыл никогда», — напомнил образ, покачивая в руке увесистой сковородкой.
— Никогда, — сдался Грейг, решительно покачав головой в знак отрицания любых сомнений на этот счет.
Да и вообще... Разве это был поцелуй? Так, только легкий намек на оный. Боялся ли он? Возможно. И дело было даже не в том, что подобным действием он мог с легкостью разрушить ту хрупкую дружбу, которая была между ними. Дружба между мужчиной и женщиной в принципе невозможна, особенно если этот мужчина — Айлей. Но не устраивало его в этой ситуации другое. Приведения, они, знаете ли, ничего не чувствуют. Ни холода, ни жара, ни нежности кожи, ни тепла губ. Вот вообще. Потому, целуя Абигайль, Грейг мог надеяться только на яркие воспоминания из прошлого, сравнивая девушку с одной из своих многочисленных любовниц. Откуда он знал, какая на ощупь ее кожа? Возможно, она ничем не отличается от бархатного эпителия Амалии, или же не уступает по нежности коже Доминики. И думать так было, конечно же, неплохо.
Но призрак решительно не хотел сравнивать Абигайль с кем-либо еще.

Отредактировано Айлей Льялл Грейг (31.03.2012 00:41)

[1 этаж] Танцевальный зал
-----------------------------------------------------
— Боюсь, вам придется её послушаться, милсдарь. И добровольно сдаться в руки правосудия.
Граф Бэтори шутливо развел руками и поднял свой бокал.
— Ваш совет несколько запоздал, граф, — тихо рассмеялся Эдгар. — Я уже сдался. И, надеюсь, мне не придется сожалеть об этом.
Де Вирр сделал глоток вина и отставил свой бокал. Он не касался кровавых напитков уже несколько сотен лет и не собирался изменять своим правилам даже в такой торжественный день. Его способность навязывать окружающим собственные эмоции требовала контроля. Особенно, когда вокруг было много народу, а в виски настойчиво и властно вторгалась тупая боль.
— Сейчас нас будут поздравлять, — шепнула жавшаяся к его плечу Элизабет, и Эдгар обернулся, встретившись взглядом с янтарными глазами очаровательной женщины.
— Позвольте представить вам графиню Розмари Дракулу. Спасибо, что почтили нас сегодня своим присутствием. Мазель Дракула, а это мой горячо любимый, теперь уже муж, Эдгар Лоран де Вирр.
Он коротко поклонился, предоставив право господину Бэтори выражать свое восхищение высокопоставленной гостьей, которая с благосклонной улыбкой принимала знаки внимания от старого знакомого.
Ни с кем из Дракулитов Эдгар не имел чести быть знакомым. Де Вирр недолюбливал Дракенфурт, где находилась их резиденция, выезжал в графство только по делам, да и вообще, крайне редко покидал Орлей. К тому же, Эдгар не любил светские мероприятия, где заводились нужные и приятные знакомства, и посещал их только в том случае, если обстоятельства принуждали его делать это.
— Счастлив приветствовать вас в Сен-Мишель, графиня. Надеюсь, путешествие не было утомительным, а праздник оставит вам приятные воспоминания. Сен-Мишель уже очень давно не принимал гостей. И я рад, что сегодня у меня есть причина изменить своим привычкам затворника.

[1 этаж] Танцевальный зал
-----------------------------------------------------
Розмари встретилась глазами с той, кого искала. Это была счастливая виновница сего торжества, ее старая знакомая, Элизабет, теперь уже де Вирр. Как хорошо она понимала все, что та сейчас чувствует!.. Это волшебное время, когда ты понимаешь, что все позади, что тот, кого ты любишь больше жизни, рядом с тобой, стоит прошептать его имя, и он откликнется... Мари приблизилась к рыжеволосой красавице и ее новоиспеченному статному мужу. «Да, он в точности такой, каким мне его описывала Элизабет, — подумала Роза. — Ей очень повезло с ним, ровно как и ему с ней. Прекрасная пара! Они друг другу подходят, прямо как две половинки одного сердца». С ними рядом стоял еще один ее старый знакомый, Граф Бэтори.
С искренней улыбкой на лице девушка склонилась в изящном реверансе.
— Спасибо, что почтили нас сегодня своим присутствием. Мазель Дракула, а это мой горячо любимый, теперь уже муж, Эдгар Лоран де Вирр. Помните, я вам все уши про него прожужжала, — Доверительно добавила она графине шепотом, в ответ на это Мари едва удержалась от того, чтобы не засмяться. «Подумать только, еще не так давно она, Элизабет, краснела при мысли о нем, мучилась сомнениями, думала только о нем и робела, встречаясь с ним взглядом; рассказывала о нем подругам и мечтала об этом дне, а вот он уже и настал, и, кажется, я вижу перед собой уже другую Элизабет...»
Розмари протянула руку Эдгару, который добавил от себя:
— Счастлив приветствовать вас в Сен-Мишель, графиня. Надеюсь, путешествие не было утомительным, а праздник оставит вам приятные воспоминания. Сен-Мишель уже очень давно не принимал гостей. И я рад, что сегодня у меня есть причина изменить своим привычкам затворника.
— Благодарю Вас, милсдарь де Вирр! Все замечательно, спасибо. В свою очередь, надеюсь, что не помешала вашему разговору.
С этими словами она протянула руку отцу Элизабет, Графу Бэтори. С ним она уже встречалась раньше, потому необходимости представляться не было.
— Вы как всегда очаровательны, мазель Дракула, — Граф коснулся губами затянутой в перчатку руки Розмари. — Как вы находите прошедшую церемонию?
— Милсдарь Бэтори, рада встрече. Все было замечательно и очень красиво, — девушка посчитала, что нагружать счастливую пару своими проблемами будет по меньшей мере невежливо, потому нарочно умолчала обо всех «происшествиях», в которых она сегодня имела удовольствие побывать. Тем более, что сама церемония действительно была прекрасна, и все прошло, по ее мнению, идеально.
— Честно говоря, я как раз подошла, чтобы поздравить вас, — она повернулась к молодоженам, — с этим событием в вашей жизни, которое, если еще не изменило, то в скором времени обязательно изменит вашу жизнь, перевернет ваш мир и, надеюсь, все эти перемены будут только к лучшему. Я довольно хорошо вас понимаю, понимаю, что, возможно вы чувствуете, и через что вам предстоит пройти, ведь я сама была замужем... Исходя из своего опыта, могу пожелать вам следующее: берегите друг друга, дорожите друг другом, цените каждый миг, проведенный друг с другом. Если вы действительно любите друг друга, а я вижу, что это так, берегите любовь, но не бойтесь ее проверять. Это вашу любовь лишь закалит. Поверьте мне, у вас будет много возможностей для этого. Настройтесь на трудности и испытания, старайтесь сохранить любовь, несмотря ни на что. Вы оба должны приложить к этому усилия, тогда будете счастливы. Это мои вам советы, своеобразные «заветы» семейной жизни, которые вам предстоит выполнять, начиная с завтрашнего дня, а сегодня у вас «последний день отпуска». Так давайте выпьем за вас, друзья, за то, чтобы у вас все сложилось в жизни, как в мозаику.
С этими словами вампиресса взяла с подноса бокалы и предложила всем четверым выпить за вышесказанное.

Отредактировано Розмари Дракула (06.07.2012 10:08)

[1 этаж] Танцевальный зал
-----------------------------------------------------
— Ну конечно же. Я же еще не успел соблазнить Люсиду!
Ка-а-а-ак дать бы больно за такое кощунство! Она же, Абигайль, еще не соблазнилась толком, а это... привидение уже глаз положило на Рыжика! Решил что ли, что та будет посговорчивее и не огреет в очередной раз чайником за подобные выходки? Конечно, она не станет так делать, но только потому, что Грейг великолепно освоил технику моментальной дематериализации прямо на глазах возмущенных и горящих жаждой хоть какой-нибудь мести призраку ревенанток. Когда у подруг заканчивались остроумные ответы на многочисленные колкости их приятеля, в ход шли приятно тяжелые предметы, имеющие дурную привычку разбиваться. Айлей принципиально отказывался их ловить собой, хотя девушки всегда недоумевали по этому поводу — ему все равно, а любимый будильник Люс разлетелся на части трижды!
Аби попыталась как можно равнодушнее пожать плечами — не хватало еще показать, что она вдруг приревновала мужчину к своей лучшей подруге. Стыдно же. Но затея выглядеть хладнокровной и презрительной к делам сердечным с треском провалилась — если судить по мгновенно расхотевшему шутить Грейгу. У нее что, такое свирепое выражение лица получилось? Чудеса да и только — хотела же выглядеть кроткой и невозмутимой.
Дампир тем временем по частям выдавливал из себя обещание быть рядом с ними до конца (а с подобными шутками он не столь и далек) с таким вдохновенно-несчастным видом, что ревенантка успела десять раз пожалеть о своем вопросе. И от меньших усилий призраки теряли свою твердую агрегатную форму, как она одна-то будет?
Тем не менее белокурая девушка выслушала спутника до конца, слегка покраснела, помялась, а потом порывисто обняла Айлея, пробормотав что-то невнятное ему в рубашку. Давно уже не было столь твердой уверенности, что она кому-то нужна, и что ее обязательно защитят и никогда не покинут. А Грейг вновь подарил это чувство, и даже объятий тут было определенно мало, чтобы выразить всю благодарность и... что-то еще, но для большего было не время и не место.
Абигайль сделала шаг назад, поправила несуществующую складку на платье и торопливо заговорила, пока призрак не возмутился ее порывом:
— Нам нужно поздравить Лиз и Эдгара, но без Люсиды не выйдет, потому что подарок Элизабет — это я. Мы можем пойти поискать ее? А поругаться, если что, ты сможешь и потом.

[1 этаж] Танцевальный зал
-----------------------------------------------------
Садово-парковый комплекс на холме Сен-Мишель 

— Поводы есть у большинства на этом торжестве, — вампиресса качнула головой в знак согласия.
— Все верно, но, судя по всему, остальные маскируются лучше чем я. Просто... Все это буквально сводит с ума. Во всех смыслах, — она хмыкнула, встретив пытливый взгляд Виктора. — Впрочем, Роза с этим.
Платья дам, расшитые драгоценными камнями, наряды кавалеров — все слилось в ее глазах в пестрое, мерцающее пятно, поэтому она предпочитала смотреть на Кенинга, который был опорой ей в этом качающемся, кружащимся мире. Удивительно, но он имел странное воздействие на девушку: настроение постепенно поднималось выше отметки «плинтус». Наверное, качественным подспорьем этому служила сила и уверенность, что волнами расходилась по эфиру вокруг мужчины, или не громкий, мягкий и обволакивающий словно душистая пена голос, или... Поймав себя на мысли, что слишком увлеклась, вампиресса смущенно отвела глаза, уткнувшись взглядом в подол своего платья.
— Твое незабвенное общество уже заставило, — музыка начала стихать, и вскоре, замерла совершенно, оставив застывшие парочки неспешно разбредаться в разные стороны. Скарлетт набрала в грудь побольше воздуха, и провела рукой по волосам, приглаживая выбившиеся прядки. Что-то теплое и мягкое появилось в груди, успокаивая боль, и уступая ее место тихой радости. Скарлетт думала, как повезло ей встретить Даархель, и Виктора, и остальных. Как говориться: не было бы счастья, да несчастье помогло. Потерять одно, обрести другое... Завершила танец вампиресса в совершенно ином настроении, нежели когда делала первые шаги и вливалась в темп.
— Полагаю, мне нужно уступить место вашего партнёра другому господину?
— Какому? — удивилась девушка, оглядываясь туда, куда указывал взглядом Рихард. Прямо на них шел тот самый мужчина, что привлек ее внимание еще в холле. — Похоже, что да... — чуть слышно добавила она, поворачиваясь всем корпусом навстречу новому знакомому. Изобразив реверанс, девушка приняла протянутый цветок, и с удивлением отметила, что шипов на тонком стебле совсем нет.
— С удовольствием, господин Ассман, — жестом распрощавшись с кронпринцем, она неспешно зашагала в сторону танцевального зала, ставшего теперь основным местом дислокации гостей. С содроганием она подумала о душном холле, но здесь все оказалось совсем иначе: просторная комната, отделанная белоснежным мрамором и золотом была наполнена воздухом и светом.
— Совершенно согласна с Вами, все прошло на высшем уровне. — «Без хлопанья дверьми и прочих неприличных жестов», — не упустил возможности подколоть внутренний голос.
Обособленно стояли новобрачные, в окружении друзей и родственников. Графиня Розмари как раз произносила тост, и Скар подумала, что она-то сама, так и не поздравила супругов лично, но внезапно увидела побледневшее лицо Элизабет. Да, рыжеволосая светилась счастьем, но день был долгим и сложным, и по всему было видно, что новоиспеченная госпожа Де Вирр устала, хоть и стоически не показывает этого гостям. Здравый смысл подсказал, что лучше будет пообщаться с женой Эдгара потом, без суеты и толпы. Тем более, что светловолосая приготовила для нее особенный подарок. Эта штучка, найденная в темной антикварной лавке, просто влюбила в себя Остин, и вампиресса решила, что непременно преподнесет вещицу леди Элизабет.
Они остановились, и Скарлетт повернулась лицом к спутнику, вложив ладонь в его.
— А-мм... Господин Ассман, возможно Вы сочтете мой вопрос не скромном, но я просто обязана спросить... Может быть что-нибудь известно о герцогине Камилле Девон? Может она вернулась в резиденцию, после кораблекрушения?

[3 этаж] Голубые комнаты для гостей
-----------------------------------------------------
Садово-парковый комплекс на холме Сен-Мишель 

Под мягким, но напористым натиском рук Джина девушка опустилась на кровать, на самый ее уголок, точно располагаться удобнее было неуместно. «Тому, кого отчитывают, должно быть неудобно», — говорил знакомый Люсидин старик-профессор. Примерно так себя ревенантка и ощущала. Как нашкодившая школьница, представшая пред светлы очи учителя. Или, может, пригорюнившаяся дочь, которой отец нравоучительно-снисходительным тоном собирается объяснить, почему мамочка с ними больше не живет. Наверное, потому, что папочка много пьет и спит с мужиками...
После всей этой истории с пари и первым ее, Люс, визитом в Страну Чудес, девушка уже не ждала ничего хорошего или хотя бы малость нормального. Но уж чья бы корова мычала теперь. На конкурсе простой обывальщины Люсида... не попала бы и на сам конкурс. Может, теперь это и есть ее нормаль? Вот только катится она по своему вектору куда-то вниз, далеко за пределы ее прежней плоскости существования. А какой-то вожделенно-очумевший взгляд относительно трезвого еще Джина изящно намекал, что юноша заблаговременно побаловал себя чем-то позабористее.
— Люсида! — пафосно выдохнул вампир и опустился подле девушки на колено.
«Только не это...», — сердце ревенантки за какую-то долю секунды успело обрушиться в пятки, сделать флик фляк, вскарабкаться к самому горлу и шумно провалиться в желудок, чтоб поплескаться в чужой крови.
— ...позволь начать все с начала. Нам с тобой. — Фразу, благополучно успокоившую разыгравшееся воображение Люс, увенчал галантный поцелуй руки, который показался самым искренним из того, что исходило от Айвори (и фамилия, наверняка, ненастоящая, кто бы вообще так назвался?).
Люсида облегченно выдохнула, но мелкая дрожь все еще покалывала запястья и позвоночник. В свету всего, что девушка успела нафантазировать, сказанное показалось просто верхом пуританства. Но когда освежающий бриз ошибочности ее домыслов упорхнул с той же легкостью, что и окатил зардевшееся девичье лицо пару мгновений назад, смысл пресловутого желания, наконец, начал доходить до Люс. Если задуматься, то, с чего они начинали, мало отличалось от сегодняшней встречи. Много выпивки и неуместного тактильного контакта. Но в этот раз не было наркотиков, сразу видно нравственный рост. Но еще не вечер, как говорится (хотя нет, вечер). Если речь о таком начале, то сейчас они и так явно движутся по накатанной.
Но было что-то в Джиновом лице. Что смущало ее. Заставляло поверить, что ли. Вампир все еще преклонял колено, и это было дико. Люсида почти привыкла к холодному презрению аристократов. Долгое время она даже не хотела попытаться увидеть в них хоть что-то хорошее, попросту не признаваясь себе в том, что это затерявшаяся где-то среди них Агния оскверняет в глазах девушки все вампирическое сообщество. Ну, почти все. После Элизабет многое поменялась. Но чтобы настолько...
Люсида замешкалась всего на мгновение, а затем резко вскочила, взяла Джина за обе руки и подтянула к себе, жестом давая понять, что самое время подняться. Синие, как эта комната, глаза все еще впивались в лицо ревенантки, не моргая.
Глупое то было начало. Дурное. Не из-за выпивки и даже не из-за наркотика. А из-за обмана и горделивой кошки, пробежавшей меж случайными знакомцами. Из-за упущенного момента быть искренними. Тогда Люсида вполне могла себе это позволить. Но теперь... А почему бы и нет, собственно? Если судьба дважды свела их вместе (даже в Орлее, где Люс в помине не бывала), то стоит проверить этот расклад на прочность. Испытание правдой!
— Хорошо, давай начнем сначала, — заговорила Люс, все еще сжимая руки Джина и пристально всматриваясь глаза в глаза — Я начну. Привет, меня зовут Люсида Старк. Мне двадцать четыре года. Часовых дел мастер. Пыталась застрелить своего возлюбленного. По гороскопу — Ахитус. Никогда прежде не бывала за границей. Месяц назад сбежала из психиатрической лечебницы. Люблю хурбастанские благовония. Ну и достаточно пока. Твоя очередь.

[1 этаж] Танцевальный зал
-----------------------------------------------------
Садово-парковый комплекс на холме Сен-Мишель 

Танцевальный зал встретил их музыкой и смехом. Огни свечей отражались в белоснежном мраморе стен, соперничая с золотом колонн, ветер с улицы теребил занавески на распахнутых окнах, принося с собой запах цветов. По начищенному до блеска паркету скользили пары.
Красиво.
Эстет внутри него был счастлив.
В отличие от множества вампиров, избравших воинский путь, Рамир был не чужд светских развлечений. Да, он любил дороги, драки и авантюры, презирал ложь, интриги и пороки, но все же была в досуге аристократии своя прелесть. В основном, конечно, внешняя — красота и роскошь декораций, изящество манер и речи... Как правило именно в этих сферах можно было насладиться лучшей музыкой, алкоголем, пищей. Высший свет заботился о том, чтобы получать лучшее и создавать соответствующее впечатление. Да, большинство родовитых бездельников и бездельниц были глупы, скучны и на редкость неприятны, но в умении красиво жить им отказать было сложно.
Рамир получал примерно равное наслаждение и от тренировок с клинком, и от балов. Возможно, дело в том, что посещал он их редко и развлечение не приелось... Но сочетание музыки, отточенных изящных движений совершенных тел и эмоционального фона его покоряло.
Воспитание герцогини, что поделать. Красоту можно найти во всем, главное — уметь ею насладиться. Насладиться каждым шагом, каждым вдохом, каждым звуком... Рамир хищно втянул воздух, вбирая эмпатией витающие вокруг эмоции. Веселье, удовольствие, легкий флирт. Прекрасный, восхитительный коктейль.
Главное — собирать поверхностные ощущения окружающих и ни в коем случае не лезть глубже, дабы не разочароваться в очередной раз в собственной расе. Что ж, эту науку он освоил давно, так что можно не опасаться прихватить то, о чем он бы предпочел никогда не знать.
Если воспринимать картину происходящего в общем, не присматриваясь к отдельным личностям — это было, бесспорно, великолепно. Ревенант присматриваться не собирался, наслаждаясь мероприятием как картиной. В чем-то это действительно произведение искусства — синхронные движения под музыку множества людей, роскошный интерьер, великолепные наряды.
Красиво.
Приятно смотреть.
Приятно чувствовать.
Приятно участвовать.
Идущая рядом девушка имела на удивление мягкий и ненавязчивый эмоциональный фон. Прелесть.
Вампирша повернулась лицом к спутнику и, вложив ладонь подставленную руку, заговорила.
— А-мм... Господин Ассман, возможно Вы сочтете мой вопрос не скромным, но я просто обязана спросить... Может быть что-нибудь известно о герцогине Камилле Девон? Может, она вернулась в резиденцию после кораблекрушения?
Легко улыбнувшись, он провел партнершу в круг танцующих. Оба без проблем влились в танец, поймав мелодию.
— Мне жаль вас расстраивать, мазель... — шаг, разворот, ее платье слегка задевает ногу, — но о госпоже Девон очень давно не было ничего слышно. Она не возвращалась в резиденцию клана. Как лицо, приближенное к герцогу, я бы знал, если бы она появилась.
Тело привычно отсчитывает такты и движется, послушное ритму. Девушка в его руках, тела которой он касается буквально кончиками пальцев, думает о чем-то своем. Вспоминает подругу?
Стоит отвлечь ее, пожалуй.
— Моя очередь спрашивать? — ревенант постарался улыбнуться как можно более обаятельно. — Не расскажете, откуда знакомы с новобрачными?

Отредактировано Рамир Ассман (25.06.2012 22:39)

[3 этаж] Голубые комнаты для гостей
-----------------------------------------------------
Ругаться призрак, судя по равнодушному и деловому выражению физиономии, и не собирался, а вот проявить характер и продемонстрировать, что даже решение срочных дел требует его предварительного согласия, — за милую душу. Интересно, а как бы он отреагировал, скажи тогда она, что их с Люсидой не надо вытаскивать из горящего здания психиатрической клиники? Уважил бы частное мнение сумасшедшей и оставил бы ее в покое? А вот, между прочим, поиск Люс — ничуть не менее важное занятие, чем спасение сгорающих в пожаре. Поэтому мог бы и не рассматривать столь внимательно давно остановившиеся часы, а поторопиться — вдруг тот незнакомец, например, съел их подругу? Или, что вероятнее, она его...
— Я должен свериться со своими часами, — торжественно сообщил едва сдерживающей несерьезное фырканье ревенантке Айлей. Если уж ему хотелось придать значимости моменту — на здоровье, не стоило обижать привидение по таким пустякам. Поэтому белокурая девушка терпеливо ждала вердикта «занятого» дампира, разглядывая красивый корпус механизма. Она даже хотела к нему прикоснуться, но потом вспомнила, что это не более чем иллюзия, и разумно ограничилась любованием часов в руках приятеля. Наконец-то призрак соизволил согласиться сопровождать Абигайль и предложил ей руку. Та улыбнулась своим мыслям, но озвучивать их не стала, а лишь быстрым шагом прошествовала за Грейгом в пустой и звеняще тихий после танцевального зала коридор. На мгновение замерла, повертела головой, пытаясь сообразить, куда им направиться, и уже было потянулась к мужчине, чтобы привычным жестом (который она невольно перенесла с погибшего графа на Айлея) схватить его за рукав, как тот неожиданно севшим голосом пробормотал:
— Абигайль, прости, но я не могу больше. Я буду рядом...
И исчез. Он был призраком, а не живым, — как она могла об этом забыть? А еще требовала танцевать с ней, заставляя его отдавать последние силы на развлечение. Смутно всплыл образ корабля, незнакомой блондинки, которую она все же видела совсем недавно, и приглушенный свой голос: «Если я не буду равнодушной — я исчезну». Она ведь была такой, как Грейг. Должна же помнить, насколько ей тяжело давалась материализация. А она эгоистично полагала, что приятель будет рядом столько, сколько захочется ей одной.
Ревенантка виновато покосилась на стену, будто надеялась там все еще увидеть дампира, и расстроилась окончательно, не обнаружив вышеупомянутого. Впервые за все время их знакомства, ей почему-то категорически не хотелось, чтобы призрак отправлялся отдыхать.
— мазель, нехорошо заставлять друзей ждать, разве не так? — ехидно поинтересовался невидимый Айлей, заставив Аби от неожиданности шарахнуться в сторону. Она сдержала довольную улыбку и нарочно ворчливым голосом поинтересовалась, шагая по широкому коридору:
— И часто ты так скрыто за нами шпионишь? Давай, признавайся... Хотя нет, потом признаешься.
С этими словами девушка вдруг воровато оглянулась и, убедившись, что в коридоре они с привидением маячат в гордом одиночестве, прильнула к одной из плотно затворенных дверей. Внимательно послушала далекие голоса, попыталась заглянуть в замочную скважину, пробормотала что-то ругательное и выпрямилась с крайне недовольным личиком.
— Они тут, — ткнула Абигайль пальцем в деревянную створку. — Но ничего не разобрать, что они там творят? Слушай...
Тут голосок белокурого создания стал вмиг ласковым и даже временами просящим:
— Ты все равно прозрачнее некуда — загляни к ним аккуратно, а? Погляди одни глазком и сразу сюда. Мне надо знать — их можно побеспокоить, или они... ну...
Ревенантка неожиданно залилась краской к своему собственному изумлению. Присутствие Грейга делало не слишком тактичную и деликатную барышню на редкость скромной особой.
— Или они слишком заняты друг другом, — наконец-то подобрала правильную формулировку Аби и улыбнулась в пустоту — это уже проблемы призрака, как оказаться, чтобы улыбка была адресована ему, а не несимпатичному светильнику на противоположной стене.