Алейна Готьер, первый абзац несколько пресноват — пошли самоповторы, зато второй совершенно прекрасен. Впечатляюще описано то чувство, которое, должно быть, испытывает человек, находясь на вершине портовой башни.

Алейна Готьер, достаточно «эфирные суда» и «надзвездные врата» заменить на другие метафоры И «обитающих в обители» исправить на «обитающих в пристанище», скажем. И все будет

Коте де Мурло, я заменила метафоры, но если не подойдут я полностью абзац исправлю

Коте де Мурло, вы прелесть из моей «работы» сделать чудо!

[Мерчики] Окрестности деревни

Благоухание цветущих трав, порхание ярких бабочек и звонкие песни соловья летом. Зимой же, кристально чистый воздух, белоснежные поля и весёлый гомон деревенских детишек, катающихся на санях. Так несколькими словами можно описать этот живописный уголок.
Но этих нескольких слов не хватит, чтобы понять насколько здесь красиво и восхитительно... По пыльной дороге, на которой кое-где виднеются лужи от ночного дождя, неспеша тащит скрипучую телегу пегая кобылка. За телегой клубится сухая, лезущая в глаза и уши пыль, не говоря уже о вездесущих и кусающихся слепнях. Неподалёку слышится ржание лошадей и мычание коров, спускающихся к водопою у голубого озёра. Наша знакомая кобылка тоскливо подает голос в ответ и продолжает свой путь. Вода в озере холодная из-за ключей, бьющих из земли, и прозрачная (можно увидеть даже рыбу, снующую туда-сюда). Летом так хорошо окунуться в озеро и забыть на миг о всех проблемах. Лишь лепет кукушки, шум ветра в кронах деревьев ласкают не только слух, но и душу. Ночью лунная дорожка, загадочно стелющаяся по зеркальной глади, приведёт вас в мечту, а может быть и в сказку. Зимой озеро чудесным образом превращается в небольшой каток. Ни днём, ни ночью не умолкает звонкий и веселый смех детишек, а временами и взрослых. С одной стороны берега раскинулся лес, где так хорошо собирать грибы и охотиться на многочисленную дичь. Не заходите слишком далеко, лес дремучий, а местами и непроходимый. Легко зайти, но тяжело отыскать дорогу обратно...
На другом берегу разбросаны аккуратные домики, будто сошедшие с картин художников. Из печных труб вьется дымок, лают сторожевые собаки, предупреждая прохожих, что с ними опасно иметь дело, заливистый звон молотков по наковальне и шипение выкованного орудия труда в холодной воде... Идиллия!
Около самого озера, как гигантские птицы, пытающиеся подняться ввысь, машут крыльями-лопастями мельницы. Рядошком крутиться белый, словно призрак, мельник, запачканный в муке. Он грозно машет кулаком, отгоняя хулиганистых мальчишек. Те с криками и гуканьем несутся прочь... Таков этот тихий мир, незнающий шума и суеты больших городов.

Отредактировано Алейна Готьер (11.02.2016 13:08)

[Деревенский перекрёсток]

Спросите у любого жителя деревни: какое самое небезопасное место в этих краях? Вы услышите однозначный ответ — перекрёсток дорог. И не потому что, там разбойничают различные шайки негодяев и голодных гулей, и не потому, что грязная дорога полна колдобин, в которых застревают колёса карет и телег, а все дело в том, что перекрёсток — гиблое место во всех смыслах. Здесь, на этом маленьком пятачкке, сошлись и суеверия крестьян по поводу перекрестка (подлевают масла в огонь ещё и разнообразные ненормальные, слетающиеся, как пчелы на мед и проводящие непонятные ритуалы) и заброшенный дом на холме, а также болото, раскинувшееся на многие километры вширь. Местные стараются быстро проскочить в деревню ни на минуту, не останавливаясь в этом месте, и не дай святая Роза, заночевать в лесу у дороги, от такого предположения даже грозные крестьянские мужики покрываются мертвенной бледностью.
Так что навевает страх? То что пропадает без следа крупный и мелкий рогатый скот, исчезают и не находят даже волоска припозднившихся путников или просто одиночек, рискнувших идти пешком темной ночью. Это заставляет задуматься, но не испугаться. Да, сама местность не радует глаз: вечно нависшие свинцовые тучи, глухая тишина, которую раздирает издевательским смехом сычь на болотах, старый, одинокий, полуразрушенный дом с выбитыми стеклами и покосившейся входной дверью, перекрёсток двух дорог, одна ведёт в деревню, другая тянется к воротам Дракенфурта. Но когда перекрёсток окутает ночь... Поздно вечером с болота опускается туман, вязкий, плотный, хоть ножом режь, заглушающий все звуки. Легко уйти в топи и сгинуть навсегда. Вдруг краем глаза, где-то на уровне подсознания ощущаешь темную тень и резкое движение в белой пелене. Сердце колотится все быстрее, стараясь покинуть тело и убежать отсюда. В окне деревянного дома зажигается неверный, крохотный огонек. Нарушает тишину дикий, нечеловечский женский крик, надрывно зовущий кого-то по имени слышимый со стороны болота и удаляющийся дальше и дальше в темные глубины топей... И вот, на утро туман рассеется, а путешественника нет и в помине. Снова полетят слухи по окрестностям, будоража кровь и волнуя разум.
Днём жизнь продолжается, мимо прогрохочет карета, прошествует надменно стадо коров, брешет собака, бегущая за хозяйской телегой.

Отредактировано Алейна Готьер (18.02.2016 10:57)

Галерея искусств «Лунный свет»:

мэтресса Симона фон Дуартэ — владелица галереи. Статная, элегантная вампиресса с непревзойденным вкусом. Обожательница любой творческой деятельности, ярая меценатка и покровительница изящных искусств, благодаря чему знакома почти со всеми знаменитыми художниками, скульпторами и музыкантами. Умна, образована, утонченная, при всем своем одухотворенном характере и возвышенных помыслах имеет предпринимательскую жилку, недаром галерея искусств «Лунный свет» самое популярная в Дракенфурте и приносит не плохой доход хозяйке. Проницательная женщина сразу распознает чего стоит тот или иной творческий ум. Любит повторять фразу: «Талант — это как похоть. Трудно утаить. Еще труднее симулировать».

Банк Ротшильда:

Изидор Ротшильд — предприниматель, владелец банка Ротшильда. Высокий, пожилой мужчина с тихим, бархатистым голосом, приводящим в трепет служащих банка. Деловой человек до мозга костей, как говорится своего не упустит, важных клиентов обслуживает сам. Имеет аристократический вкус (любит побаловаться покупкой той или иной картины, курит только дорогие сигары), консервативен в костюмах и в интерьере банка, особенно своего кабинета. Расчетлив, циничен, изворотлив (банкиру без этого никуда), хитер.

Городской архив при соборе Св. Розы
Архивариус.
Мужчина средних лет, сколько ему в точности не могут определить даже послушники. Такое ощущение что архивариус был здесь всегда. Щуплый, довольно маленького роста, с невыразительными глазами, спрятанными за толстыми стеклами очков (иногда забывает их на лбу и поэтому морщится, когда смотрит на посетителя). Он, словно привидение, бесшумно слоняется от одного стеллажа к другому, из-за чего часто происходят конфузы (попадаются впечатлительные особы, визжащие от резкого появления архивариуса). Знает обо всем на свете, кто, где и когда родился или прибыл в город, хорошо разбирается в родословных высшего общества. Неопрятен, занудлив, образован, обладает чувством юмора, но не всегда понятным окружающим.

Кафе «Винный вечер»
Мазель Лейт — владелица кафе «Винный вечер». С этой леди скучать не придется, как говорится, она — душа любой компании. Поддержит какой угодно разговор, хоть о строении дирижаблей, недаром она столько лет заправляет данным заведением. Многих женщина повидала на своем веку и теперь разбирается в клиентах, посещающих кафе. С ходу определит: кого терзают душевные раны, кто пришел просто найти приключений на один вечер, а кто празднует очередное торжество. Владелицу сего заведения невозможно не заметить, высокая, мощная дама чуть за 30. Ко всему прочему из-за выдающихся форм, как спереди, так и сзади любит одевать платья, которые подчеркнут такую красоту. Со всеми приветлива, лукава (надо же уметь держать каменное лицо, когда общитываешь подвыпившего клиента), но вместе с тем добрая хозяйка, никто не смеет обижать ее официантов, занимается благотворительностью. Души не чает в своих многочисленных племянниках, устраивая для них праздники в родном кафе.

Алейна Готьер, наконец-то добралась до редактуры ваших описаний.
Сначала окрестности деревни.

Первая редакция.

Благоухание шелковых трав, порхание белых бабочек и звонкие песни соловья летом, зимой же — кристально чистый воздух, белоснежные поля, веселый гомон детворы, слетающей с горки на самодельных салазках. Так несколькими словами можно описать этот живописный уголок. Но никаких слов не хватит, чтобы передать, как же здесь хорошо!.. По битой дороге, то и дело проваливаясь в лужи от ночного дождя, лениво тащит скрипучую телегу пегая кобылка. За телегой, забивая глаза и уши, клубится сухая желтая пыль, в которой жужжат вездесущие кусачие слепни. Издали доносятся петушиные вскрики, брехня собак, заливистые удары молотков по наковальне; вблизи слышатся ржание лошадей, окрики пастуха, заунывные стоны коров, погоняемых к водопою у синего озера... А озеро!.. Какое здесь озеро!.. Водоемы в этих краях волшебные! Вода здесь студеная из-за подводных ключей, легкая, как воздух, прозрачная, как расплавленное стекло, — уже за три шага от берега видно рыбу; знойным летним деньком непередаваемое блаженство окунуться в ее хрустальную синь и забыть на миг обо всех проблемах! С одного берега раскинулся лес, пронизанный дымными косыми лучами солнца, озвученный шумом ветра в кронах деревьев, хрустом веток, шуршанием, стуком, протяжным клекотом «кли-кли-кли-кли». На другой стороне разбросаны аккуратные, как с картинки, пряничные деревенские домики. Около самой воды машут крыльями-лопастями гигантские птицы-мельницы, меж ними белым призраком мелькает обсыпанный мукой мельник. Он грозно машет кулаком, отгоняя хулиганистых мальчишек, а те с криками и гиканьем бегут прочь... Такие они, окрестности Мерчиков. Тихий мирок, не знающий шума и суеты больших городов, — простой, как мелодия пастушьей свирели, и столь же очаровательный.

Алейна Готьер, какой-нибудь небольшой артефакт можете себе позволить. Редактуру перекрестка оставляю на завтра, а то у меня уже внимание рассеивается к концу дня.

Окончательный вариант окрестностей Мерчиков наконец-то готов!

Летом — благоухание шелковых трав, жужжание медоносных пчел и звонкие соловьиные трели, зимой же — кристально чистый воздух, белые просторы, веселый гомон детворы, слетающей с горки на самодельных салазках. Так несколькими словами можно описать этот живописный уголок. Но никаких слов не хватит, чтобы передать, как же здесь хорошо! Это надо видеть!.. Вон по пыльной дороге, то и дело проваливаясь в лужи от ночного дождя, лениво тащит телегу пегая кобылка. Вон крестьянская баба под заунывные стоны коров и брехню пастушьей собаки тащит тяжелое коромысло. Вон петух вспорхнул на крышу овчарни и по-хозяйски озирает открывшуюся ему панораму. Вон гусыня со своим выводком дружной гурьбой семенят к синему озеру... А озеро!.. Какое здесь озеро!.. Водоемы в этих краях волшебные! Вода в них студеная из-за подводных ключей, светлая и прозрачная, как живое стекло, — уже за три шага от берега видно рыбу. Знойным летним деньком непередаваемое блаженство окунуться в ее хрустальную синь! На одном берегу темнеет лес, пронизанный дымными косыми лучами солнца, озвученный шумом ветра в кронах деревьев, хрустом веток, шуршанием, стуком, протяжным клекотом «кли-кли-кли-кли». С другой стороны разбросаны аккуратные, как с картинки, пряничные деревенские домики, расставлены мельницы, хлопающие крыльями-лопастями, точно гигантские птицы. Во-о-он, глядите, белым призраком мелькает обсыпанный мукой мельник! Грозится мосластым своим кулаком, отгоняя хулиганов-мальчишек, а те со свистом и гиканьем бегут прочь...
Такой он, этот тихий мирок, не знающий шума и суеты больших городов, — простой, как мелодия пастушьей свирели, и столь же очаровательный.

Почти готовы.

У подножия небольшого холма, увенчанного старым полуразрушенным домом, стоит деревянный указатель. Под ним на маленьком пятачке сошлись три главных норданских тракта. Самый укатанный путь уходит на север, восточный лежит через лес и болота в деревню Малые Пустоши, западный же ведет к рыбачьему поселку под названием Брайсдел.

Перекресток этот в народе прозвали гиблым. И вовсе не потому, что здесь то и дело, угодив колесом в колдобину, переворачиваются дилижансы; не потому, что поблизости шныряют банды голодных гулей, а по кустам поджидают разбойники. А потому, что в домике на холме творится какая-то чертовщина. Поговаривают, там живет злая ведьма. Ночью она летает по небу на метле, наводит порчу на честных людей, ворует зерно и пугает скотину, а днем заманивает на огонек несчастных бродяг, варит из них гуляш, а потом их обглоданные белые кости сбрасывает в канаву.

Сама местность тоже не сказать чтобы радует глаз: дороги — грязь да обман, небо — вечный угрюмый свинец, лес — непролазная чаща: три метра прошел — уже сгинул. А уж когда на округу опускаются сумерки! Жуть жутчайшая начинается: из лесу крадется туман, — глухой, вязкий и плотный, хоть ножом его режь, — у обочин мелькают темные тени, блестят глазами голодные ликантропы, кружат баньши, надрывно зовущие кого-то по имени. То блуждающий огонек сверкнет вдалеке, то упырь просвистит над ухом, то сыч на болоте издевательски захохочет, то привидение выскочит из дупла и в лицо тебе ухнет!.. Мудрено ли в эдаком мороке сбиться с пути? Недаром, ой не даром гуляют по окрестностям всякие слухи.

От всей души поздравляю с закономерным переименованием темы в мастерскую вашего имени Ваш вклад в возрождение Дракенфурта трудно переоценить)

Базар Гиты.

В самом центре города, утопающего в удушающей жаре и одновременно, невыносимой влажности, из-за чего одежда противно липнет к телу, раскинулся огромный, шумный и вместе с тем, такой необычный и сводящий с ума базар. Бывалые путешественники говорят: «Если хочешь узнать город, отправляйся на его базар!» Итак, стоит пройти сквозь арку и двух грозных стражников с мечами в руках, как тебя подхватывает азарт торгующихся покупателей и торговцев, созвездие ярких красок и чудесный запах пряностей. На базаре Гиты можно найти все, что захочет сердце и душа. Некоторые торговцы уверяют в том, что даже любовь возможно здесь приобрести, причём только у них и по хорошей цене... Глаза разбегаются и не знают на чем же остановиться? Вон на прилавке лежат какие-то непонятные фрукты, среди них есть и знакомые всем, но попадется и такое (это съедобно? С какой стороны кусать?). Ах, а там возле посуды из глины — змеи! Настоящие змеи! И не гадюки обыкновенные, а кобры! Королевские кобры! Сушенные, якобы, спасающие от всех болезней и помогающие зачать ребёнка, кожа кобры, гарантриующая богатство в доме, ну и конечно же напиток с коброй в бутылке! Бр-р-р.
На базаре очень много местных жителей, особенно, прелестных дам. Одно их национальное одеяние завораживает и заставляет замереть на месте. Длинное, очень лёгкое и невообразимо яркое. Платья, а точнее одно большое полотнище, которое каким-то образом держится на этих хрупких телах, продается здесь же. Ветерок раздувает шёлковые ткани, словно паруса корабля, вот только зелёного, жёлтого, красного цветов. Торговец выбегает из прилавка и начинает расхваливать ткани, отделку, уверяя, что у Ганеши, плохого качества и к нему не стоит и заходить... Не будем забывать и об украшениях. Их найдёте здесь же. Браслеты, множество браслетов (ведь в Гите принято носить по несколько штук на одной руке) в основном пластинчатые из бронзы, для богатых — из серебра. Серьги самых разных форм, например в виде обезьян (которых в Гите великое множество, снующих туда-сюда) или же в виде экзотического цветка с трудноопроизносимым названием. И есть вовсе странное произведение ювелирного искусства — украшение для носа. Большое колько, которое, да-да вставляется в нос.
Базар можно смело назвать одним из чудес света только из-за экзотических товаров и колоритных покупателей.

Отредактировано Алейна Готьер (19.03.2016 11:06)